Айрин Лакс - Жена поневоле

Сердце колотится от страха, как сумасшедшее. Нервы шалят, будто к ним подвели оголённые провода с электрическим током.

– Шорох, болван! – ревёт Циклоп. – Прекрати свои фокусы!

– Заслужила, – коротко отвечает водитель по кличке Шорох.

Я в шоке заползаю на сиденье и забиваюсь в уголок. Предпочитаю прикусить язык и сидеть тихо-тихо, как полевая мышка. Честно говоря, мне хочется стать просто пылинкой и исчезнуть без следа.

Суровые методы воспитания бандитов впечатляют настолько, что отбивают даже малейшее желание смеяться или испытывать судьбу ещё раз.

– Заслужила или не заслужила не тебе решать, – цедит сквозь зубы Циклоп. – Шеф сказал, что она ценная штучка. Приказал глаз с неё не спускать. А если бы она шею сломала при резком торможении? Или очки разбились, и стёкла вонзились в глаза?

Циклоп методично перечисляет всякие ужасы, что могли со мной стрястись. От страха я начинаю трястись ещё сильнее. В особенности от слов Циклопа о глазах. У меня с детства было слабое зрение. Родителям не было дела до моих сложностей со здоровьем. Они были творческие и увлекающиеся люди и обращали не очень много внимания на житейские мелочи. Мы с братом могли ходить в прохудившихся ботинках и жить на полуголодном пайке, пока родители неделями зависали на творческих тусовках богемы.

От родителей нам с братом досталось ровным счётом ничего. Только знание того, что мы с братом никому не нужны, кроме друг друга. Только мы вдвоём против целого мира. Так мы и держались вместе. Я мечтала исправить своё зрение. Даже подумывала об операции по восстановлению зрения, но она стоила довольно дорого. Мне оставалось только грезить об операции и откладывать жалкие копейки, надеясь, что однажды судьба мне улыбнётся.

Всё, что было связано с глазами, вызывало у меня чувство страха. Поэтому когда Циклоп говорит, что при падении я могла поранить глаза, я испытываю сильнейшее потрясение. Ледяная паника охватывает горло так, что я не могла дышать. Я начинаю хрипеть и царапать горло ногтями, но в лёгкие не попадает ни один глоток свежего кислорода.

– Эрика? – оборачивается Циклоп, заметив моё состояние. – Что это с тобой, а? Эрика! Шорох! Тормози! Живо! – приказывает Циклоп.

– Кажется, за нами увязался хвост. Нельзя останавливаться. Это небезопасно!

– Она задыхается! – рявкает Циклоп. – Это небезопасно!

Резким движением Шорох заставляет машину прибиться к обочине. Громко хлопают автомобильные двери. Циклоп вытаскивает меня из автомобиля на свежий воздух. Он укладывает меня головой на своё мощное колено, больше напоминавшее огромное бревно.

Здоровяк принимается осматривать меня. Прослушивает пульс и держит меня очень бережно. Циклоп снимает с моих глаз очки, оттягивает веки, заглядывая в них.

– У тебя приступ паники, Эрик! – констатирует он. – Дыши глубже! Скоро должен пройти.

Здоровяк продолжает держать меня, массируя запястья своими пальцами.

– Дыши, моль. Умирать тебе ещё рано. Твоя песенка не спета. Помрёшь раньше срока – шеф не обрадуется. И даже уход на тот свет не станет для тебя спасением от гнева шефа. Ты же видела, как он сегодня эффектно ушёл?

Паника отступает. Сознание проясняется. Картинка окружающего мира тоже возвращается на своё место.

– Так вот запомни, Эрика. Сегодня у шефа было хорошее настроение. Я бы даже сказал, отличное. Представь, как он разносит всё вокруг, когда у него нет настроения? Хочешь на это посмотреть?

Я отрицательно качаю головой. Циклоп ухмыляется жуткой улыбкой маньяка-головореза.

– Правильно делаешь, что не хочешь… Это зрелище не для таких слабонервных, как ты. Ну как, легче стало?

– Да, – соглашаюсь я.

Циклоп помогает мне подняться. Ещё раз осматривает и ощупывает меня, проверяя, не сломала ли я чего-нибудь или не вывернула.

– Полный порядок… – мужчина цепляет мне на нос очки. Заглядывает прямо в глаза, заявив внушительным тоном: – Тише едешь – дальше будешь. Слыхала такое? Наверняка слыхала. Мой тебе совет. Поступай так же. Целее будешь, реально. Не зли шефа, выполняй все его поручения и приказы с закрытым ртом… Не зли его людей!

– Да, – коротко кивает Шорох.

– Потому что мы можем доложить о проблемах. У шефа испортится настроение… Тогда Багратов придёт наказывать тебя. Но ты же хочешь пожить ещё немного, правда?

Я начинаю кивать, как китайский болванчик. Я очень-очень сильно хочу пожить. И не немного, а как можно больше!