Константин Фрес - Цена ошибки – любовь

А вот его нечаянная любовница? Что будет с ней?

Пригубив чашку кофе и закуривая, наконец, первую утреннюю сигарету, Ян сощурился от горького дыма, вспоминая движения шелковистых нежных бедер под своими ладонями. Что этот спящий под дверями пьяница сделает своей пассии, когда поймет, что ночью в его постели кто-то неплохо провел время с его подружкой? Черт, и подарки… Яну не было их жаль; самым краешком своих бессовестных мыслей он даже представлял себе, что неплохо было бы самому надеть на шейку этой незнакомке серебряную побрякушку, опустить на ее лицо бархатную маску и поиграть с ней еще в какие-нибудь игры, столь же интересные и увлекательные. Но спящий в коридоре парень не мог не понять, что эти вещи не он дарил. Девушка сама ему скажет, поблагодарит за подарки с утра, он удивится, всплывут подробности ночи, и тогда…

Черт! Ян тряхнул головой, прогоняя горячие, бессовестные мысли о незнакомке, так упорно лезущие в голову. Похоже, она завела его не на шутку… А надо бы думать не о том, как они могли бы покувыркаться еще, а о том, чем ей может грозить их нечаянная связь.

Есть три пути узнать, кто эта девушка, думал Ян уже хладнокровнее, докуривая сигарету и туша ее в пепельнице. Первый – это дождаться скандала, как ни прискорбно. Жаль, если события пойдут по этому пути. Но, вероятно, он как-то сможет защитить девушку от нападок ее бой-френда? Нечего было напиваться и засыпать на коврике…

Второй путь – если все будет тихо, – аккуратно узнать у Лильки, кому она одолжила свои вещи. Просто спросить. Или понаблюдать за коллегами, сапожки-то приметные, красные.

А третий… Ян усмехнулся, пригубив чашку с кофе и щуря глаза, в которых снова разгоралось желание. Третий, самый невероятный, невозможный, как и сегодняшняя его ошибка – это тот, в случае которго спящий под дверями парень не устроит сцену своей пассии. И ничего вообще не поймет. И она явится на корпоратив, – от этой мысли Ян даже поморщился, пережидая, когда вспыхнувшее возбуждение остынет, покинет его, так заводила эта мысль, – в его подарках.

Интересно, наденет или нет? Черт с ней, с побрякушкой – вещь маленькая, не разглядеть, – а вот маска – вещь приметная.

– Если бы ты ее надела, – пробормотал Ян с улыбкой, допивая свой кофе, и улыбаясь своим мыслям, – я бы узнал тебя… вот тут бы и познакомились…

Вспоминая снова и снова ее нежные стоны, переходящие в резкие, отрывистые, хриплые, Ян все больше и больше забывал об ожидающей его Лиле, которая провела бессонную ночь, и все больше хотел узнать, что за девушка сегодня разделила с ним постель.

– Сашка, эта сволочь не ночевала дома! Сашка, ты представляешь?! Он где-то шлялся! Нет, ты представляешь?!

Лилька в трубку то выла и сморкалась, как раненный мамонт, то заходилась в истерическом хохоте, как доминирующая гиена, и Саша, примеряя перед зеркалом изящную вещицу, которую обнаружила в бархатной коробочке (а бархатную коробочку, в свою очередь, в подарочном пакете, который ночью свалился с постели), недовольно поморщила нос.

Ее утро, в отличие от лилькиного, началось прекрасно.

Мишка спал, как убитый, но после этой ночи к нему вопросов не было вообще. Он закопался под подушки, закатался в одеяло и при любой попытке к нему притронуться отвечал простуженным кашлем и недовольным мычанием. Но Саша все равно докопалась до его тела и куснула его в бок, играясь, заработав целую гневную тираду.

– Да дай поспать, – гневно ворчал он, снова закатываясь в одеяло, и она, смеясь, от него отстала.

Зато под кроватью обнаружились подарочные пакеты, и Саша, ахая от восторга, примерила и украшение, необыкновенно изящное , и маску, которая как нельзя лучше подошла бы к ее платьицу. Топаз, поблескивая на ее груди, был тон в тон с ее голубым глазом, Саша вертелась и так, и этак, рассматривая изящное украшение.

– И где же он был, – беззаботно спросила она у хнычущей Лильки, рассматривая себя в зеркало.

– А я знаю?! – орала Лилька. – Сказал, что застрял в лифте! Ночью свет отключали.

– Я зна-а-аю, – протянула Саша беспечно, чуть смеясь, и Лилька насторожилась, словно гончая, унюхавшая притаившегося зверя.

– А Мишка что? – быстро спросила она, и Саша захихикала, не в силах сдерживать восторг.

– Мишка, – сказала она голосом торжественным, как диктор на радио, – вчера мне устроил варфаломевскую ночь.

– Да ладно?! – ахнула Лилька, тотчас позабыв о своих горестях. – Что, что он делал?!