Наталья Шагаева - По краю безумия

– Ну, вперед, уступаю место дамам, – совершенно спокойно отвечаю я, сажусь на кресло напротив нее и жду представления. Она как всегда блефует, ждет, что я что-то сделаю, начну отговаривать, вырывать оружие, умолять, соглашаться на ее условия. Не дождется! Я довольно хорошо изучил ее натуру. Она понимает, что угрожать ей мне больше нечем, и идет на крайние меры, поставив на кон свою жизнь. Но Таисия любит жизнь, так, как и себя. Только себя. А я как параноик ищу в ней что-то хорошее и нормальное, оправдывая ее поступки. Зарекаюсь почти каждый день, но срываюсь, желаю получить дозу своего кайфа, которая однажды убьет нас к чертовой матери, оставляя кровавые, рваные раны и заставляя болезненно ныть по нам, и нашему завтра, которое невозможно.

Таисия медленно подносит револьвер к виску, продолжая мне улыбаться, смотря в глаза. В ее карих, бл**ских глазах, ни грамма сомнения, только неизменная самоуверенность, даже рука не дрогает, что в очередной раз подтверждает, что она ни за что не выстрелит. Пугает меня, берет на слабо, ждет моей реакции, привыкшая к тому, что я всегда ее спасаю от глупых, необдуманных поступков.

Хватит! Натерпелся. Строит из себя крутую героиню. Окей! Пусть покажет мне насколько она смелая. Проходит минута, вторая, в полной тишине. Мы словно застыли в этом мгновении, она ждет действий от меня, а я-то, когда она сдастся. Глаза в глаза, немая борьба. Кто кого. Но в это раз я не собираюсь сдаваться и уступать ей. Я принял решение, и ее блеф ничего не изменит. Я устал… Смертельно устал.

Красивая дрянь, впрочем, как всегда, даже сейчас с растрепанными волосами в одной моей рубашке, с револьвером у виска, словно на фото современного фотографа сюрреалиста. Девочка с револьвером у виска и улыбкой на лице. Девочка, которую не хочется жалеть, если узнаешь ее поближе. Маленькая дрянь, которая отравляет мне душу, но я уже не могу без новой дозы этой отравы…

Мгновение, и ее пальчик на спуске приходит в движение. Пальцы немеют, внутри все сжимается. Еще мгновение и раздается характерный щелчок. Сука! Она не блефовала! Молниеносно подскакиваю к Тае. Огромные глаза смотрят в упор, и в них ни грамма страха, вижу в них лишь свое отражение. Полная тишина, меня колотит крупной дрожью как ненормального. Она могла себя убить прямо сейчас у меня на глазах! И я даже не пытался ей помешать!

– Ты, мать твою… Ненормальная! – кричу ей в лицо, вырывая из ее рук револьвер. Потому что испугался бл**ь. Впервые в жизни настолько испугался, что меня трясет и бросает в холодный пот. Она смеется мне в лицо, наслаждаясь своей победой. И вижу в ее глазах свою бездну, в которую я проваливаюсь все глубже и глубже, и, кажется, что назад дороги нет. Меня словно срывает с цепи, сам себя не узнаю.

– Ты что творишь, дрянь! – грубо хватаю ее за плечи и трясу, переполненный яростью и злостью, чувствую, что чаша моего терпения переполняется, и все выплескивается лавиной наружу.

– Я выиграла, – как ни в чем не бывало, ухмыляется она. – Ты остаешься, – в ее словах столько самоуверенности. Неужели ей настолько наплевать на свою жизнь, что она готова была ее потерять ради своей прихоти? Не может такого быть, я видел в ее глазах неподдельный страх, когда ей грозила и меньшая опасность, я знаю, что внутри нее живет маленькая трусиха. Отталкиваю ее от себя, открываю барабан револьвера. Начинаю истерически смеяться на всю комнату. Он пуст! Ни одной пули. Дрянь разыграла для меня спектакль, сыграв на моих нервах.

– Выиграла, говоришь? – сквозь злобный смех спрашиваю я. Подхожу к столику, беру оттуда две пули и заряжаю в барабан. Мои шансы освободиться от яда, которым она меня отравляет, увеличиваются на глазах.

– Вот сейчас мы поиграем по-настоящему. – Прокручиваю барабан, находясь на пределе, на краю своего безумия, где я уже ни о чем не думаю, просто действую на эмоциях, доведенный до точки кипения. Таисия продолжает ухмыляться, но в ее глазах уже мелькает страх. Посылаю на хрен цели и мотивы, ради которых я все это терплю. Это приговор для нас обоих. Руки дрожат, когда я подношу холодное дуло оружия к виску. Закрываю глаза. В этот момент я вижу только такое решение для нас.

– Нет! – истошно кричит Тая, бросаясь ко мне, цепляясь руками за револьвер. – Ты не посмеешь! – в очередной раз указывает, угрожает. Вновь со всей силы отталкиваю ее от себя. Девушка падает на пол.

– Прошу Тим, не надо! – ее голос уже просящий и истерический. Она поняла, что детские игры закончены. Мышцы напрягаются, дыхание сбивается и в этот момент, из-за этой дряни, я даже не думаю о матери, которая не переживет если судьба меня не пожалеет. Тая довела меня до такой степени, что я отдаю решение в руки смерти, забывая о той, ради которой стоит жить, и обо всех обязательствах перед ней. Губы немеют, руки потеют, а в ушах стоит гул. Тая цепляется за мою руку с револьвером, плачет, боясь дергать мою руку, чтобы я нечаянно не нажал на спуск.