Анастасия Ригерман - Принц из сети

– Тебя только за смертью посылать! Мне «Париж» упаковывать некуда. Где тебя носит, никчемная пигалица?! – разгневанно кричала Дарья, а мне как никогда хотелось стать невидимкой, ощущая ее приближающиеся шаги.

Домой в этот вечер после работы я шла все время озираясь по сторонам. Когда вдвоем вместе с Дашей мы выволокли в зал ту самую коробку, никакого Лекса в кафе и в помине не было. Диктаторша, заметив мои слезы, в этот раз даже проявила акт милосердия и обработала какой-то проверенной мазью ожоги на моих ладонях. Правда, взамен попросила ничего не говорить Дмитрию Петровичу. Хотя, я и так не собиралась.

На общей кухне в этот раз было шумно. Еще из коридора раздавался звон рюмок и несколько мужских голосов.

«Неужели внучок вернулся, в честь него и праздник? Нет уж, без меня, товарищи…» – мелькнула крамольная мысль.

Под шумок я надеялась незаметно прошмыгнуть в нашу с мамой комнату, откуда доносился плачь Ванюшки, но неожиданно все притихли, и Баба Нюра завыла какую-то тоскливую песню, на фоне которой половица на входе скрипнула слишком громко.

– Шура, иди к нам, Алешка приехал, я вас познакомлю! – радостно прокричала соседка, которая словно только и ждала моего возвращения с работы.

Ей было плевать на просьбы матери звать меня исключительно Сандрой. К сожалению, я на это не могла наплевать с той же легкостью и маман буквально стребовала с меня обещание, что никак иначе представляться на работе и в других приличных местах я не буду. Дабы избежать очередной депрессии, пришлось поклясться на журнале Космополитен.

– Он кричит уже который час! Чего я только не делала, а ему все мало! – не успела войти, как мама, вытащив из ушей беруши, пожаловалась на Ванюшку. – Еще и эти уголовные морды приперлись, – раздраженно кивнула в сторону общего коридора.

– Зубки у него лезут, – ответила я, подхватив братишку в переполненном подгузнике на руки. – И было бы неплохо уделить ему хоть немного внимания, а не оставлять на полдня одного в кроватке.

Свеженький и переодетый братишка, по обыкновению зажал в ладошку прядь моих длинных волос и заулыбался своим пока еще беззубым ртом.

– Вот и все, а теперь пора и подкрепиться, – с грустью признала я, бросив взгляд на часы.

Чтобы простерилизовать бутылочку и сделать смесь, хочу я того или нет, а показаться на общей кухне и познакомиться с «женишком» все-таки придется.

Ванюшка не желал возвращаться в кроватку. «Да и с ним на руках будет проще избежать этого нежелательного общения», – рассуждала я, с неохотой выходя за дверь.

На кухне мы с братишкой появились под очередной звон рюмок. Не предвещая ничего хорошего, в воздухе так и витали пары алкоголя, кисловатый запах квашеной капусты и малосольных огурчиков. Трое молодых плечистых мужчин в черных кожаных куртках во главе с захмелевшей бабкой Нюрой окружили небольшой стол, в центре которого красовался торт из нашей пекарни.

Заметив мое присутствие, двое из них подняли глаза с каким-то одинаково идиотским выражением. А тот, что сидел спиной, с бритой головой, лишь нехотя оглянулся, явно не ожидая увидеть того, кто был бы достоин его внимания. Но приглядевшись, он резко подскочил в полный рост, с противным звуком прочертив ножками табуретки по полу и заставив меня вздрогнуть.

– Сандра?! Это ты? – его удивленный взгляд метался с моего перепуганного лица на зажатого в онемевших руках Ванюшку, и то, как он смотрел на беззащитного ребенка, мне совсем не нравилось. – Не дождалась значит, сука… – постановил разъяренный мужчина, подступая все ближе и ближе. – А строила из себя целку. Только скажи, какая сволочь успела тебя обрюхатить?!

Страх подкатил к горлу, сдавив спазмом. От волнения перед глазами поплыли круги. Казалось, еще немного и я потеряю сознание. Тот, кто стоял передо мной, просто не мог быть реальностью. Откуда Лекс спустя три года в самый неподходящий момент взялся здесь, на этой кухне? Не может же он быть только игрой моего воображения? За это время, что мы не виделись, он возмужал, стал шире в плечах и надвигался на меня, как скала, заставляя колени дрожать.

– Да брат он ей! Не дури, Алешка. Не видишь, как смутилась. Не трогал ее никто, девственница, – любезно просветила маньяка во всех интимных подробностях баба Нюра и изголодавшийся мужской взгляд, все это время бродивший по моему телу, немного смягчился. – Хороша?! А я что говорила? Во, какая невеста!

– Брат, значит, – широкая ладонь потянулась к моему застывшему лицу, нагло оглаживая щеку и зарываясь в волосы.