Ирэн Анжели - Рубин цвета страсти

– Очнулся? Это хорошо, – хмуро бросил Вован.

Перед глазами всё плыло, но я пытался оставаться в сознании.

Наконец стянув с меня пиджак, Вова уставился на пятно крови, расплывшееся по рубашке. Друг недобро стрельнул глазами в мою сторону, но промолчал, лишь с остервенением рванул полу рубашки. Дорогая ткань жалобно затрещала под его ручищами. Приятель осмотрел рану и бросил персоналу, толпившемуся вокруг нас:

– Готовьте его к операции.

Вова вышел, а я тут же сомкнул глаза, погружаясь в спасительное небытие.

В следующий раз меня привела в сознание острая боль в боку. Какое-то время я лежал, не открывая глаз, прислушиваясь к внутренним ощущениям и окружающим звукам.

– Вы перестали давать ему препарат? – услышал я голос друга.

– Да, как вы и сказали. Но ему же больно? – робко встала на мою защиту давешняя медсестричка.

Я решил приоткрыть глаза, обозначив своё присутствие.

– Что, больно тебе? – поинтересовался Вован.

– Угу, – промычал я, догадываясь, что сочувствия сегодня от друга не дождусь.

И точно. Прищурив глаза, Вова начал мне высказывать:

– Вот и хорошо. Может, хоть боль тебя научит беречь себя или хотя бы ценить чужой труд. Я два часа тебе косметический шов накладывал, как заправский пластический хирург. Ты же и так весь в шрамах, хотел эстетику навести. А ты попёрся чёрт знает куда и всё испортил. Теперь ходи с уродливым рубцом.

– Прости, Вов, – пробормотал я ещё плохо слушающимися меня губами.

– Если ещё раз попытаешься сбежать и швы опять разойдутся, то ко мне не приходи, понял?

– Больше не сбегу.

– Обещаешь?

Я кивнул.

– Руки покажи мне!

– Вов, нам по тридцатнику. Ну, какие руки? – возмутился я, продолжая скрещивать пальцы под одеялом. У меня проблем выше крыши. Разве могу я себе позволить валяться тут?

– Ты самый ужасный пациент из всех, что у меня были! – Вова смотрел на меня с подозрением. Он явно не поверил моим обещаниям.

– Зато я твой постоянный клиент, – попробовал пошутить я.

– К чёрту таких клиентов! – Вова выскочил из палаты, шандарахнув дверью. Но через секунду засунул голову обратно.

– Введите ему обезболивающее, – бросил он медсестре.

На этот раз мне пришлось проваляться на больничной койке гораздо дольше, чем я планировал. Я было собрался покинуть гостеприимные стены клиники, как только смог встать на ноги, но по здравом размышлении понял, что это не лучшее решение. Тот дерзкий план, который я задумал, требовал от меня максимальной концентрации сил. Иначе всё могло закончиться крайне плачевно для меня. Потому, стиснув зубы, я оставался в больнице, чем изрядно удивил своего друга и остальной персонал.

Пока лежал там, у меня было много времени поразмыслить. Проанализировав, я понял, что не спешу ещё и потому, что моя вылазка настолько опасна, что вполне может оказаться последней. Я просто подсознательно оттягиваю неизбежное.

Когда силы наконец вернулись, прежде чем отправляться в опасное путешествие, я решил навестить Анастейшу. Это было дико рискованно, безрассудно и просто утомительно, но я не мог не увидеть её ещё раз. Ведь возможно, это будет наш последний раз.

Несмотря на то, что я принял все меры безопасности, на душе было неспокойно. И прилетев на остров в ночи, я оглядывался всю дорогу из аэропорта, опасаясь слежки. Но всё было чисто.

Я никого не предупредил о своём визите. Охранники на входе выглядели крайне озадачено, увидев меня. Они явно не ждали, что ночью в такой шторм кто-то начнёт ломиться в ворота. Парни на входе сообщили мне, что Анастейша спит в своём бунгало, и я торопливо направился туда.

Дождь хлестал так, что я вымок до нитки сразу, как вышел из машины. Вспышки молнии на короткие мгновения высвечивали окружающий пейзаж, а затем всё вновь погружалось во тьму. Найдя бунгало Анастейши, я вдруг замер. Там, за этой дверью моя любимая девушка. Девушка, близкая мне настолько, что я уже был готов просить её стать моей женой. Но сейчас я почему-то остановился. Правильно ли я поступил, примчавшись сюда? Ведь я просто эгоистично хотел на миг почувствовать себя в безопасности в её объятиях перед тем, как бросаться в омут, из которого я с большой долей вероятности уже не выплыву.

Я стоял и раздумывал: «Моя Анастейша сходит с ума от одиночества, а на этом треклятом острове ей уже пришлось провести три недели. Но облегчит ли её состояние мой визит? Или напротив, лишь разбередит рану?»

Так и не найдя ответы на свои вопросы, я понял лишь одно – не смогу устоять перед соблазном открыть заветную дверь. Это выше моих сил. Потому я осторожно приблизился и постарался бесшумно раздвинуть створки. Не хотел напугать свою девочку.