Наталья Ручей: А звезды падают вверх

К тому моменту, как Назар позвонил, я была уставшей от почти двухчасового беспрерывного хождения по комнате и нервной от того, что успела представить наш разговор в разных вариациях, когда я сообщаю ему, что все знаю, и потом он…

Но вышло все по-другому, и Назар меня удивил. Я даже рот открыть не успела, когда Назар, посмотрев на меня с экрана, устало сказал:

— От того, что ты узнала о моем состоянии, я не изменился. Я все тот же мужчина, который тебя любит.

И у меня из легких как будто воздух выдавили.

Улетучилось раздражение, начала проходить обида. Я смотрела на лицо мужчины, которого люблю, и не могла насмотреться. Не верилось, что когда-то он показался мне некрасивым. Просто у меня не было вкуса — Ира давно говорила, что и одежду я выбираю не ту, и с мужчинами промахивалась только поэтому.

— Прости, что не говорил. Но ты… — Он улыбнулся, и я растаяла окончательно, но вида не подавала. — Наташ, ты мне понравилась еще два года назад, когда я впервые тебя увидел, но по твоим испуганным глазам, я понял, что не понравился тебе и у меня никаких шансов.

Я покраснела, но понадеялась, что камера ноутбука меня не выдаст.

— На самом деле, — призналась я, — ты тоже сразу произвел на меня впечатление.

— Да. Я заметил. — Кривоватая улыбка Назара манила прикоснуться к его губам, чтобы забыться и простить все на свете. — Когда ты протянула мне чашку, предлагая кофе, у тебя дрожала рука.

— Придумываешь на ходу?

— Нет, вспоминаю.

И вот хотела же не показать вида, что уже почти не злюсь на него, но губы самовольно расползались в улыбке.

— Мне нравилось, что ты понятия не имеешь, кто я такой, и ведешь себя со мной естественно. Нравилось, что в страсти ты не притворяешься и сходишь с ума от меня, а не от моих денег. Нравилось, что ты не заморачиваешься условностями, и мы с тобой можем поужинать, как нормальные люди, накручивая переваренные спагетти на обычные вилки, разливая французское вино по коньячным бокалам и жуя сыр, нарезанный от души.

— Ты понимаешь, что вгоняешь меня в краску?

— Я это вижу. И мне это нравится. Ты даже не представляешь, как удивительно видеть человека… женщину, которая не разучилась краснеть.

— Назар!

— Наташ…

— Я злюсь.

— Нет. Ты пытаешься на меня злиться, но слишком умна и слишком любишь, чтобы я поверил в эту чушь.

Я вздохнула, пряча улыбку. Невозможный мужчина! Все-то он знает, все-то он понимает. Но я не хотела так просто сдаваться.

— Что еще ты от меня скрываешь? — спросила я. Но так как Назар с ответом не торопился, а смотрел на меня и коварно улыбался, я пошла на маленький шантаж.

— Лучше сознавайся сейчас, потому что если я узнаю потом…

— Хорошо. Мне все-таки не понравились переваренные спагетти, поэтому своего повара я выгонять не буду.

— Что еще?

— Жить мы будем не в маленьком городке, а в столице.

— Ясно. Не скажу, что против такой замены. Что еще?

— На свадьбе будет много гостей.

— Это я уже поняла, — я тяжко вздохнула. — Ладно…

Я уже хотела сообщить, что прощаю и все такое, с остальным постараюсь не просто смириться, а принять и ужиться, но следующая фраза Назара напрочь лишила меня благодушия:

— Наташ, в твоей квартире установлена видеокамера.

Глава 18

Я слышала: бывают в жизни такие моменты, когда можно вытерпеть кучу испытаний, а потом сорваться, что чай не достаточно горячий.

Примерно так со мной и произошло.

Я поняла и приняла тот факт, что человек, за которого я собираюсь замуж, скрыл о себе правду. Я поняла и приняла тот факт, что он приставил ко мне охрану. За второе я даже была ему благодарна. Но то, что он установил в квартире камеру…

Назар сказал, что это исключительно в целях моей безопасности, и только потому, что любит меня. С него хватило истории с Павлом, и больше он мною рисковать не хотел. И я понимала, что да, в этом есть логика, и, наверное, я тоже должна испытывать благодарность, но…

Только представила, что кто-то мог наблюдать за мной, когда мы в телефонном режиме играли с Назаром в сексуальные игры, на душе стало мерзко, противно. И все то, что казалось правильным, потому что происходило между двумя людьми, которые друг другу небезразличны, показалось грязным, отвратным. Захотелось вымыться, захотелось напиться, захотелось курить и еще… захотелось увидеть звезды… Такие далекие и чистые…

— Это как-то связано с пари? — впившись взглядом в монитор, спросила Назара.

— Не было никакого пари. Уже давно. А то, что было, с тобой не связано.