Ребекка Уинтерз - Коралловый рай для любимой

Признание матери потрясло Кристину. Впрочем, и бабушка София недавно обмолвилась, что все мужчины семейства Роуз отличались необыкновенной жестокостью.

– С огромным трудом мне удалось уговорить его оставить тебя. Я пообещала заботиться о тебе сама, чтобы ему это не помешало. Правда, его все равно тяготило твое присутствие в доме. И он решил отправить тебя в закрытую школу, а я не смогла этому помешать, хотя должна была за тебя заступиться. Нет мне прощения…

Миссис Роуз разрыдалась.

– Я дала тебе жизнь, а благодаря деньгам твоего отца ты никогда и ни в чем не нуждалась. Но была лишена самого главного – родительской любви и поддержки.

Кристина с удивлением смотрела на мать.

– Я знаю, что не заслужила твоего прощения. Но как бы ты ко мне ни относилась, знай: я люблю тебя, Кристина, и очень тобой горжусь… Ты самое дорогое, что у меня есть. Я всегда хотела сказать тебе об этом… Не беспокойся, я больше не стану тебе надоедать…

– Не говори так, мама. Я хочу, чтобы мы с тобой по-настоящему сблизились. Никогда не поздно начать сначала. – Голос Кристины дрожал. – То, что ты рассказала об отце, все меняет.

– Значит, ты не испытываешь ко мне ненависти? – Глаза матери блестели от слез. – Я бы на твоем месте никогда не простила свою мать. Но ты гораздо лучше и добрее меня.

– Ах, мама! – воскликнула Кристина, потом подошла к матери. Некоторое время они стояли молча, обнявшись. Казалось, каждая слеза, пролитая матерью, словно волшебная мазь, исцеляла душевные раны дочери. – У меня есть к тебе предложение. Давай следующие несколько недель ты будешь приходить к нам на обед. Я буду готовить сама. – Кристина расцеловала мать в обе щеки. – Вытри слезы и успокойся. Скоро увидимся.

– Благословляю тебя, доченька.

В день коронации во всех соборах и церквях Воти звонили колокола. Антонио и Кристина вышли из собора и сели в открытую карету.

– Да здравствуют король Антонио и королева Кристина! – скандировала толпа. – Да здравствует монархия!

И это повторялось снова и снова, пока карета короля и королевы не скрылась из виду.

День выдался просто чудесный. Кристина опасалась, что сердце разорвется от счастья.

Антонио улыбался следовавшей за их каретой толпе и приветственно махал рукой.

– Ты знаешь, чего они от нас ждут? – спросил он, с нежностью глядя на Кристину.

– Они хотят, чтобы ты меня поцеловал? Что ж, неплохая идея.

И Кристина страстно ответила на его поцелуй. Еще месяц назад ей было бы стыдно целоваться с ним на глазах у всех. Но теперь, когда она стала уверенной в себе женщиной, эта ситуация даже забавляла. Толпа встретила поцелуй гулом одобрения.

Карета продолжала движение по улицам столицы. Люди бежали за королем и королевой с криками: «Да здравствует монархия!» Их лица выражали искреннюю радость.

– Наш народ от тебя в восторге, дорогая моя, – заметил Антонио. – Ты так великолепно выглядела, когда архиепископ надел на тебя корону!

– Как хорошо, что не нужно носить корону постоянно. Она такая тяжелая, – призналась Кристина. – Мне гораздо больше нравится диадема.

– Да, диадема очень тебе идет. Но твои роскошные огненно-рыжие волосы затмевают ее красоту.

Они были одеты так же, как и во время свадебной церемонии. Только пояс Антонио на этот раз был красным. Ведь теперь он стал королем Халенсии.

– Скоро мы вернемся во дворец и наконец-то останемся наедине.

– Не могу дождаться этой минуты! – воскликнула Кристина.

Наконец карета остановилась у дворца. Когда королевская чета поднималась по лестнице, они встретили Гвидо. Антонио попросил принести им сэндвичи и холодной минеральной воды. Гвидо с удивлением посмотрел на него, но ничего не сказал и пошел выполнять просьбу короля.

– Чему он так удивился?

– Мы нарушили придворный этикет, – со смехом объяснил Антонио, – и будем нарушать его до самой моей смерти.

Кристина вздрогнула.

– Никогда так не говори! – вскричала она.

Принесли сэндвичи. Кристина и Антонио с аппетитом перекусили. Чувствуя себя свежими и отдохнувшими, вышли на балкон и поприветствовали людей, толпившихся внизу.

Антонио опять поцеловал Кристину. Толпа возликовала. Придворные фотографы принялись запечатлевать молодую чету.

– Пойдем. – Антонио взял Кристину за руку.

– Куда?

– Я хотел бы остаться с тобой наедине до королевского бала.

Взявшись за руки, они направились в спальню, а когда проходили через столовую, заметили, что стол ломится от различных яств – поистине королевский обед.