Даниэла Стил: Игра в свидания

– Да, вы, я вижу, кардинально решили вопрос с мужчинами, – заметил Эндрю.

Об этом она ему тоже рассказала.

– Уж поверьте, после нескольких свиданий вслепую вы бы тоже так решили.

Пэрис описала ему скульптора из Санта-Фе, и Эндрю расхохотался.

– Я тоже редко общаюсь с женщинами, – признался он. – Точнее, в последнее время совсем не общаюсь. Это так скучно – рассказывать и расспрашивать, кто, да что, да когда. Что тебе нравится, что нет, где ты бывал, где нет… А потом вдруг выясняется, что она садомазохистка, кормит любимого удава кроликами, и ты перестаешь понимать, как тут оказался. Наверное, вы правы. Может, мне тоже ребенка взять?

– Будете ходить в гости к моей девочке, – горделиво улыбнулась Пэрис, и Эндрю взглянул на нее с нежностью.

– А можно завтра, когда вы уже будете с ней дома, я вас навещу? Мне правда хочется на нее взглянуть. Я себя чувствую полноправным участником процесса родовспоможения.

– Так и есть, – согласилась Пэрис.

Через несколько минут они подъехали к больнице, и Эндрю сказал, что сам поставит машину на стоянку.

– Удачи! – шепнул он.

Пэрис не забыла сунуть в машину детское сиденьице, теперь можно будет везти малышку домой с комфортом. Эндрю попросил позвонить ему на мобильный, если понадобится помощь, и протянул визитку с номером. Пэрис поцеловала его в щеку.

– Эндрю, большое вам спасибо. Вы мне очень помогли. Между прочим, я вам первому призналась. И спасибо, что не обозвали меня сумасшедшей.

Пэрис вдруг поняла, что для нее его мнение является своего рода критерием – она испытывала глубокое уважение к этому человеку.

– Вы сумасшедшая, – улыбнулся он, – но в хорошем смысле. Это праведное безумие. Надо, чтобы его совершали как можно больше людей. Уверен, вы будете счастливы – и вы, и малышка.

– Мне так жаль ее маму, – вздохнула Пэрис.

Эндрю кивнул. Он с трудом представлял себе, что чувствует мать, вынужденная отдать кому-то своего ребенка. Он обожал своих дочерей, и ситуация, в которой оказалась Эми, представлялась ему мучительной.

– Согласен с вами. Надеюсь, все пройдет гладко, – Эндрю.

Пэрис вышла из машины, и он проводил ее глазами.

– Позвоните, когда родится! Буду ждать у телефона. Хочу знать, на кого она похожа.

– Конечно, на меня! – радостно засмеялась Пэрис, помахала рукой и вошла в здание.

Эндрю медленно поехал на стоянку, улыбаясь чему-то непонятно. Насчет своей тещи Ричард не заблуждался. Фантастическая женщина!

Пэрис тут же проводили в предродовое отделение. Она поднялась на лифте и через минуту очутилась в палате у Эми. Роды уже вовсю развивались, ждать осталось недолго. Это ведь был пятый ребенок, да и первых она рожала довольно быстро. Правда, Эми пожаловалась, что ей никогда не было так больно. Может, из-за того, что она знала: этот ребенок – последний.

– Ну, как дела? – сочувственно произнесла Пэрис.

– Порядок, – ответила Эми, стараясь держаться мужественно, но уже в следующий миг громко застонала.

Пэрис переоделась в больничный костюм, без которого в родильный зал ее бы не пустили, и подошла к кровати. Монитор показывал, что сердце плода бьется нормально, но та кривая, на которой фиксировалась сила схваток, зашкаливала. Выходящая из аппарата лента выглядела как сейсмограмма мощного землетрясения.

– Ого! Вот это схватки, – Пэрис, выслушав пояснения акушерки.

Она взяла Эми за руку, и та благодарно взглянула на нее. Она была совершенно одна, когда начались схватки, и ей пришлось самой вызвать такси. Муж находился у соседки, а мальчишек она забросила к подруге. Тоскливо рожать в одиночку, и она была рада присутствию неравнодушного, заинтересованного человека.

У Пэрис хватило присутствия духа привезти с собой бумаги, необходимые, чтобы ребенка вручили ей. О предстоящем удочерении клинику уже оповестила Элис Харпер. Все было в порядке. Оставалось только дождаться ребенка.

Эми старалась изо всех сил. И организм ее прекрасно слушался. Через час раскрытие достигло десяти сантиметров; казалось, все идет хорошо, но бедняжка Эми корчилась от боли. Она твердо решила не прибегать к обезболиванию. Пэрис спорить не стала, хотя сама в свое время согласилась на эпидуральную анестезию и считала, что нет смысла так мучиться. Но Эми твердила, что для ребенка так лучше. Наверное, хотела сделать малышке прощальный подарок.

Через какое-то время подошел врач, посмотрел Эми и сказал, что пора в родильный зал, – и начались потуги. Пэрис шла рядом с каталкой и держала Эми за руку. Когда они прибыли на место, акушерка попросила ее встать в головах и немного приподнять роженицу. Пэрис было тяжело и неудобно, но у Эми дела, кажется, пошли лучше. Однако ребенок все не показывался, и Эми непрерывно стонала. Пэрис не знала, чем еще помочь, и пыталась отвлечь ее разговором, но вдруг Эми страшно закричала, и врач объявил, что ребенок наконец показался.