Агата Лав - Не (твоя) невеста

– Мне не нужна кукла. Я уже говорил.

– Но ты дергаешь за ниточки. – Перевожу взгляд на его крепкую ладонь, которой он сжимает меня. – И это больно, к слову.

К моему удивлению, он реагирует молниеносно. Ослабляет хватку и переносит пальцы чуть выше, смотрит на мою руку и замечает красноватые отметины, что остались после его стальных пальцев. Константин едва заметно хмурится, и я понимаю, что он забылся. Сам не заметил, как чуть не наставил синяков на женском теле, заведясь из-за моего стервозного тона.

Этого он не любит. Но и услужливая покорность ему не нужна.

Черт… А черта действительно тонкая, едва различимая, и ее еще нужно нащупать.

– Так лучше? – Мужская ладонь поднимается к моему плечу и тесно обхватывает, сбивая бретельку топа. – Не больно?

– Не больно.

– Вот и отлично. – Он уводит ладонь мне за спину, так что меня прорезают иголки его дьявольской сексуальности, и подталкивает вперед. – Я хочу отвезти тебя в одно место.

Минуты его близости копятся, и шумное беспокойство постепенно отступает. Я уже могу смотреть на него ровным и спокойным взглядом и подмечать новые детали. Он красивый и заматеревший мужчина, который повидал и попробовал в своей жизни столько всего, включая тяжкие грехи, что от него исходит именно дьявольское обаяние.

Его не спутаешь с другим. Никогда.

Порочная дымка во взгляде и ощущение грязновато-мрачной тайны или снятого с предохранителя огнестрельного оружия… Мне на ум приходят смачные образы, когда я смотрю на волевое и грозное лицо с правильными чертами. В Константине таится настоящая опасность, с которой не дай бог познакомиться лицом к лицу. Я впервые признаюсь себе, насколько серьезно влипла, и догадываюсь, что он сдерживался уже десяток раз и мог размазать меня по стенке за каждое второе наглое словечко.

Мне больше не нужно досье на него, я вижу нужные строчки его биографии перед собой. В размеренных жестах и уверенных взглядах, в его цепких руках и хозяйских захватах. Пазл собирается окончательно, и меня прорезает простая мысль, что мне нужно срочно разобраться, как правильно вести себя с ним. Он совершенно точно не из терпеливых и отзывчивых, если ему наскучит игра со мной, то он может закончить ее предельно жестко. Или если я вдруг перегну палку… Быть может, я уже исчерпала достаточно попыток и постепенно подхожу к отведенному им лимиту.

К точке кипения.

– Мы поедем на моей или твоей? – я машинально задаю вопрос, который сегодня задавала Леше, устав от давящей тишины.

– Хочешь отвезти меня? Немного поуправлять? – Он усмехается и поворачивает к двери черного входа.

– Обычная любезность.

– О, – Константин удивленно вскидывает брови и оглядывается, сканируя меня внимательным взглядом, – теперь любезность, интересно… Ищешь золотую середину?

– Видимо, да.

– А минет в машине? Моя любимая любезность от красивой женщины.

Он специально. Я не отвожу глаз от его чертовски самодовольного лица и делаю пометку на будущее. Когда я перегибаю с грубостью, он вспоминает физическую силу, а когда чересчур увлекаюсь ангельским голоском – он хамит, как с вокзальной шлюхой.

Проклятый фарватер. Он должен здесь быть.

– Так сделаешь? – Константин распахивает передо мной пассажирскую дверцу внедорожника и ладонью указывает на кожаное сиденье бежевого цвета. – Здесь просторный салон, будет удобно. Хотя стоп, подожди.

Он протягивает ладонь к моему лицу и бесцеремонно дотрагивается до губ. Я откланяюсь назад, но ему больше не нужно. Мужчина смотрит на свои пальцы и удовлетворенно кивает через секунду.

– Стойкая, – подытоживает он. – Не люблю следы губной помады.

Мы проезжаем всего несколько метров, а потом Константин заруливает в глухой отстойник между зданиями. Я пару секунд смотрю на глухую кирпичную стену собственного клуба, которая выходит в переулок, и не могу поверить, что он не шутил. Все же он произвел на меня другое впечатление.

Видимо, обманчивое.

– Я принимаю молчание за согласие, – произносит он и поворачивается ко мне корпусом. – Сама или помочь?

Мужская ладонь тянется к моей спине и хочет обхватить меня за шею, чтобы надавить и направить куда надо, но я резко вырываюсь и прислоняюсь к стеклу. Буквально вжимаюсь в пассажирскую дверь и смотрю в недобрые глаза Константина. В нем явно проснулся хищник, и ему интересно, на сколько бросков прочь меня хватит, что я сейчас придумаю и как попытаюсь его остановить.