Юлия Еленина - Время расплаты

Лев Георгиевич понимающе кивнул и продолжил:

– Ваш отец, Николай Николаевич, незадолго до смерти составил завещание. Вернее, как только вернулся в город. Вы же знали, что он здесь открыл новый центр?

Я кивнула, хотя ни черта не интересовалась жизнью отца, но адвокату об этом знать необязательно.

– Так вот, – продолжил Бережной, – вашей матери он оставил две стоматологические клиники в Штатах, в Нью-Йорке и Сан-Франциско.

Логично, учитывая, что мама стоматолог, хотя не работала уже лет двадцать. И пусть они давно были в разводе, отец о ней не забыл. Что же, не все так плохо.

– Вам, Лилия, он оставил свои квартиры в разных городах и дом в Майами.

– Я откажусь в пользу мамы, – сразу же предупредила я.

– Вы не сможете, Татьяна Андреевна, как бывшая жена, не является прямой наследницей. Вы единственная наследница первой очереди, и вам досталось бы все, если бы не завещание. Хотите узнать, кому Николай Николаевич оставил бизнес? – поднял брови адвокат.

– Не думаю, что мне, – покачала я головой.

– Не вам, – кивнул Лев Георгиевич и после недолгой паузы ошарашил меня: – Вашему сыну.

– Что?!

– Впервые за время нашего разговора вы хоть как-то отреагировали, – улыбнулся Бережной. – Но ваш отец еще недавно приобрел квартиру в Париже, на Марсовом поле, и оставил ее… Извините, – потянулся адвокат за документом и, видимо, прочитав имя, снова поднял на меня глаза: – Ставрову Евгению Алексеевичу.

Даже его имя больно резануло по сердцу. А потом до меня не сразу, но дошел смысл сказанного адвокатом.

– Простите, вы не ошиблись? – стараясь, чтобы голос не дрогнул, спросила я.

– Нет, – покачал Бережной головой. – Ставров Евгений Алексеевич, тридцать три года, майор юстиции…

– Стоп, – прервала я поток информации, которую знала назубок. – Я знаю, кто он. Но меня больше интересует, почему Николай Николаевич оставил квартиру за миллион евро человеку, которого на дух не переносил?

– Хм… – выдал адвокат и протянул мне папку.

Я открыла ее и чуть не сказала: «Да старик выжил из ума!»

Почти три миллиона евро… Сразу бы Букингемский дворец прикупил, чего уж мелочиться. Я несколько минут, нахмурившись, смотрела на цифру, пока взгляд не зацепился за адрес. Да быть этого не может! Отец не мог знать… Я почувствовала, как дернулась щека. Спокойно, главное, спокойно. Просто совпадение.

– Лилия, может, воды? – спросил Лев Георгиевич. – Я понимаю, что это, наверное, для вас неожиданно, но завещание можно оспорить…

– Мне плевать, как Николай Николаевич тратил свои деньги, – слишком резко бросила я и захлопнула папку. – Вы меня за этим пригласили?

Бережной не ответил сразу. Поднялся, открыл сейф и, достав связку ключей, протянул ее мне.

– Николай Николаевич оставил мне запасные ключи от вашей старой квартиры, от медицинского центра, который он недавно здесь открыл, от машины, хотя она, скорее всего, арендованная. В общем, от всего, что ему принадлежит, простите, принадлежало.

Лев Георгиевич вряд ли имел в виду все имущество отца – тогда бы связка была гораздо внушительнее и не одна.

У меня было много вопросов и крепла убежденность, что старик точно съехал с катушек, но адвокат, судя по всему, мне не поможет. Если кто-то и мог понять мотивы отца, то только он сам. Что же вы, Николай Николаевич, придумали и с какой целью?

– Лилия, – окликнул меня Бережной, когда я уже была возле двери, – Ставров получит свою долю наследства, если будут соблюдены некоторые условия.

А вот это уже интересно.

– Какие же?

– Простите, – развел руками адвокат.

Ну, конечно. Куда же без интриг? Отец издевается надо мной даже после смерти.

– Лев Георгиевич, а вы уже связывались со Ставровым?

– Не раньше чем через месяц он узнает, что является наследником Николая Николаевича. Тоже своеобразное условие.

– Тогда советую вам надеть бронежилет на встречу, – напутствовала я адвоката и вышла из кабинета.

Надеюсь, Бережной не принял мои слова за чистую монету. Но я уверена, что, только услышав имя отца, Женя взорвется. Если говорить очень и очень мягко, то они не ладили. А я была меж двух огней, и как следствие – мне пришлось сделать выбор. Казалось, отец должен был понять и принять – все-таки он был старше и мудрее…

– Остановите, – сказала я таксисту, заметив, что мы проезжаем знакомый двор.

Сунув водителю в руки купюру, не стала ждать сдачу и вышла на улицу. Район почти не изменился – даже капитальный ремонт обошел стороной эти дома. Три одинаковые пятиэтажки в ряд, в последней раньше было подвальное помещение, совсем неприметное. Если не знать, что там находится, то пройдешь мимо.