Олли Серж - Трофей для хулигана

– Оооо, – раздаётся из разных углов сквозь кальянный кумар.

– Ты охренел, Егор, – Павел тянется за стаканом с вискарём. – Все на кипише вторые сутки, а ты опаздываешь.

– По какому поводу кипиш? – опускаюсь на кресло и оглядываю стол. Две пустых бутылки «Вильям Лоусонс», и третья выпита наполовину. Прилично накидались. – Так, притормозите пока с алкашнёй.

– Да вот, – Павел допивает свой стакан, – Юрыч настаивает, что сливать завтрашнюю стрелу надо.

– Ну вы, блять, как хотите, – Юра напрягается, встаёт с места и начинает мерить шагами комнату, – а у меня нет желания присесть. Анька мне башню оторвёт.

– Да ты запарил истерить, – Павел ловит его за локоть и швыряет на диван, – сядь, расслабься. Если жена свалит от тебя, то точно не поэтому, раз уже пять лет терпит. Егор, – он кивает мне, – чего там тебе «птичка перелётная» нащебетала?

– Пока никакого криминала вроде нет. Официальная версия запроса ментов на камеры – повышение мер безопасности. Главное – не чудить на секторах. Иначе путь на стадионы нам заказан будет.

– Сука… – лупит себя кулаком по коленке Матвей. – И это, блять, нормально, Егор?

– Морды наши у ментов, камеры стадионов пасут. Юрыч прав, сливаться надо.

– Мы этот замес месяц готовили, пацаны! – Павел повышает голос. – Следующий хрен знает когда замутить сможем. Место неожиданное, свои патрули поставим. Нормас всё будет.

– Я тоже так думаю, – забираю со стола чистый стакан и наливаю себе колы. – Менты – они ж по уши в бюрократии. И ОМОН – не девочки по вызову. Максимум, что организовать успеют – это наряд. Ну а у этих ребят всё просто. Сутки гляделок, и по итогу – всем штраф за переход в неположенном месте.

– Это точно, – расслабляясь, ржёт Юра. – Ну хер с вами. Я «за». Ты как, Матвей?

– Менты за своих «динамиков» нас обязательно «натянут», но… – на лице расцветает едкая ухмылка, – сначала ж мы их!

– Даааа, – пьяно ржут пацаны.

– Мордами не светить, документы не брать. Ну-ка, дай, – забираю у Матвея кальянную трубку и затягиваю яблоко с ментолом. – Тьфу, блин! Такую шнягу только бабы забивают. Забери, – всовываю ему трубку назад в руки.

– А мне по кайфу, – стекает по спинке дивана Матвей. – Пить будешь?

– Не, башня ещё болит, – поднимаюсь на ноги. – И поеду, наверное. Чёт таблетосы обезболивающие в сон клонят.

– Ну лады, – салютует мне бокалом Юра, – до завтра.

– Я тоже поеду, – поднимается следом за мной Павел, – Ирине приехать обещал и по брательнику твоему перетереть надо. Подкинешь?

– Не вопрос.

– Ди-на-мо! – скандируют нам в спины парни.

– В жопу идите! – оскаливается Павел.

Под улюлюканье мы сваливаем в коридор.

– Теперь по брательнику твоему, Егор, – друг приваливается к стенке и скрещивает руки на груди.

– Ну? – меня напрягает пауза, как и вообще разговор о нём.

– Ты ж знаешь, что у меня залипы на траву были в прошлом…

Киваю в ответ головой.

– Ну вот, ты присмотрись к Максу…

– Ты думаешь? – мне и самому не понравились воспалённые глаза брата. – Может, просто в комп рубится ночами?

– Ну, может и комп, – съезжает с темы Павел. – Поехали, а то Ирина смску прислала. Уже сердитая.

Выходим из клуба к тачке. Жму брелок сигнализации, совершенно забывая о букете на переднем сидении.

– Это мне? – удивлённо присвистывает друг. – Я знал, что рано или поздно твои танцы бальные в начальной школе боком выйдут, – ржёт в голос, получая подачу в живот. – Больно, блин.

– Девушке это, – бурча обхожу машину и сажусь за руль. – Ну ты едешь? Выкинь этот веник!

– Не! Зачем? – он опускается с букетом на сиденье. – Если тебя продинамили, я Ирине подарю.

– Подари, – я завожу машину и крепко сжимаю руль.

– Это же не Але?

– Нет… – отвечаю сквозь зубы. Я не готов делиться подробностями взаимоотношений с Дашей даже с лучшим другом. Пока не готов…

– И? – он давит интонацией, требуя продолжения.

– Медсестричку в коридоре помнишь? – нехотя отвечаю.

– Хммм…

– Ну вот, запала мне…

– Серьёзно… – внимательно и уже без шуток разглядывает меня Павел. – Ну расскажешь, как созреешь.

– Угу, – киваю и снова улетаю в свои метания.

Я переживаю. Да, бл*ть! Просто хочу знать, что эта девочка дома, и у неё всё хорошо. А если не одна сейчас? Скулы сводит от этой мысли, и я вжимаю педаль, разгоняя тачку до ста двадцати. Она горячая, вкусная девочка, я это чувствую. И эти её живые настоящие эмоции… Я хочу знать их все и съесть. Особенно те, в которых будет особенно уязвима, открыта и самым пошлым образом любима мной…