Элена Макнамара - Не люби меня

Она закусывает губу, потому что та начинает дрожать.

– Это неправильно, – выдавливает ослабевшим голосом.

Я искренне удивляюсь.

– Кто сказал, что это неправильно? Где-то есть книга, в которой подробно расписано, что правильно, а что нет? В таком случае я её не читал, да и вряд ли прочту. Потому что делаю то, что мне хочется в данную секунду. Но если тебе не хочется, то я не буду настаивать. Ты можешь слезть с моих колен, и мы забудем о том, что только что было. И никогда к этому не вернёмся. Обещаю.

Убираю руки с её спины, позволяя определиться. Райян съедают противоречия – это я вижу. Она вновь закусывает губу, прячет взгляд под ресницами и очень медленно поднимается.

Что ж… Она сделала свой выбор. А мне, пожалуй, и правда придётся кого-то трахнуть этой ночью… Иначе я просто взорвусь.

Райян

Он больше не разговаривает со мной. Иногда бросает короткие сухие фразы, касаемые проекта, но не более. Доминик Холт превращается в холодный айсберг за считанные секунды, и это пугает намного больше, чем его вдруг вспыхнувшая страсть часом ранее. Мои губы ещё покалывает от внезапного поцелуя. Щёки горят. Мысли зависли бессвязной кучей и не формируются ни в одну здравую. А он выглядит так, словно ничего не случилось. Словно не целовал меня час назад, а я не отвечала на его поцелуй с безудержной страстью. И это после одних суток знакомства! Так не бывает, чёрт возьми!

Когда приносят обед, который, как оказалось, Доминик заказал для нас, это совсем сбивает с толку. И, несмотря на полнейшее отсутствие аппетита, я всё-таки хватаюсь за вилку.

Едим мы тоже молча. Я стараюсь смотреть только в тарелку, впервые в жизни испытывая такое непреодолимое стеснение.

Где-то около пяти вечера Доминик смотрит на свои часы, поднимается с кресла, на котором провёл последние два часа, и коротко бросает:

– Нам пора.

Я часто моргаю и смотрю на него в недоумении.

– Встреча с подрядчиками, – напоминает он. – В Бруклине.

Точно. Новая бригада, которую нашёл Доминик…

– Я почти закончила со своими документами, – мямлю я, начиная убирать бумаги в папку, а папки судорожно складывать в стопку. – Пожалуй, доделаю всё у себя, а ты вполне можешь съездить один.

Это то, чего действительно хочется – отдохнуть от атмосферы, царящей рядом с ним. Однако Доминик отрицательно качает головой. Взгляд светло-голубых глаз становится острым как бритва.

– Ты же Торес, верно? – бросает он резко. – Так и веди дела как Торес, а именно – завоёвывай и властвуй!

У меня падает челюсть. Что он, несёт, чёрт возьми?

– Не надейся получать поблажки, Райян, – продолжает он пренебрежительно. – Ты либо работаешь, либо я попрошу у Джейкоба кого-то другого.

Козёл! Хочется начать топать ногами и прибегнуть к ругательствам, но я сдерживаюсь. Он этого и добивается, хочет задеть, ткнуть побольнее, потому что я отказала ему. Дважды! Вряд ли он когда-нибудь просил кого-то о сексе целых два раза.

Доминик исчезает в спальне, а через пару минут появляется, уже сменив рубашку и надев сверху свитер. Проходит к двери, накидывает куртку на плечи и, обернувшись, смотрит на меня с холодным спокойствием:

– Ты можешь оставить всё здесь, – кивает на документы, – доделаешь, когда вернёмся.

– Я не могу, у меня ещё дела вечером, – признаюсь я, потупив взгляд.

– Отмени, – отбривает он. – В конце концов, что может быть важнее, чем работа?

В его голосе слышится неприкрытый сарказм, и я чувствую, как последние крупицы терпения покидают меня. Оставляю папки на столе и резко поднимаюсь. Приближаюсь к двери, а когда Доминик её открывает, пулей вылетаю в холл. С огромным трудом сдерживая яд, который рвётся наружу.

Кем себя возомнил этот парень?

Переминаясь с ноги на ногу возле лифта, в нервном ожидании поглядываю на часы, в то время как сам он стоит расслабленно, засунув руки в карманы брюк.

Лифт прибывает с характерным «дзинь», и я первая прохожу в кабину. Доминик шагает следом и нажимает на кнопку моего этажа. Я вопросительно вскидываю брови.

– Тебе надо одеться, – объясняет он с ухмылкой и кивает на мою полупрозрачную майку.

Какой заботливый, чёрт возьми.

Парень всё ещё смотрит на меня, его взгляд шарит по моему лицу и опускается к груди. Воспоминания о его руках на ней накрывают с головой. Мои щёки вспыхивают. Просторный лифт именно сейчас остро ощущается как замкнутое пространство. Стены словно сдвигаются, подпихивая нас друг к другу.