Анна Мишина - Невинная для киллера

Иду по вытоптанной дорожке к старенькому бревенчатому дому. И на крыльце застаю Игната Петровича, как всегда дымящего как паровоз, что заставляет улыбнуться. Как не увижу, картина всегда одна. Петрович, смолящий папиросу.

– Какие люди пожаловали из столицы, – усмехается старик и поднимается со ступенек, протягивая все еще крепкую ладонь, не смотря на свой возраст для приветствия.

– Так сколько можно кормить тебя отговорками, – усмехаюсь, приобнимая и хлопая старика по плечу.

– Вот именно, отговорки. За последние полгода ничего стоящего от тебя так и не услышал. Сказал же, ничего с собой не таскай, пол магазина что ли скупил? – принимает один пакет из рук и заходит в дом, как всегда бубнит по-стариковски.

– Не ворчи. Возраст тебе не идет на пользу, – следую за ним.

На маленькой кухоньке основную площадь занимает печь. Газа здесь нет, да и электричество бывает с перебоями.

Разбираем пакеты. Я сажусь на стул и наблюдаю за ним. Суетится, что-то причитает. Года меняют людей, подстраивая под себя.

– Оставайся на недельку. Перекури от работки то своей, – поставил чайник на маленькую электрическую конфорку и садиться напротив. – Сейчас чайку попьем.

– Может и останусь. Достало если честно все.

– А ты не торопись. Все встанет на свои места, и жизнь покажет, куда идти дальше, главное не суетиться, – говорит Петрович. – Оно ведь знаешь как, суета все правильное отгоняет.

С Павловым Игнатом Петровичем судьба свела совершенно случайно, еще лет пятнадцать назад. Помню его лет в пятьдесят пять, уже на пенсии, но все еще бодр был и работал в управлении префектуры. Просто пересеклись. Случайно. Поговорили на крыльце. Так и завязалось наше знакомство. Потом он еще не раз помогал своими связями. Я тогда приличный косяк был, пока не взялся за голову.

– Эх, Петрович, – больше и не требуется слов.

На кухоньку заходит рыжий здоровый кот.

– Вот Геннадий тоже, как и ты гуляет сам по себе, захотел – пришел, захотел – ушел, – усмехается старик, обращаясь ко мне, когда кот вальяжно прошел к нему и уселся, заглядывая в глаза. – Пожрать пришел. Нашлялся с бабами и еды ему теперь подавай. Халявной. Мышей кто гонять будет, а? – обратился к мохнатому клубку, на что тот лишь мяукнул и тиранулся головой о штанину. – Вот тебе и все. У кота все просто: пришел, поел, ушел. Такова природа его.

– Так сам понимаешь, с такой-то работой, – говорю ему на завуалированный вопрос.

– Твоя работа так это отдельный сказ, – бурчит он.

Попив чаю с бутербродами, да свежими свойскими огурцами я переодеваюсь в треники да майку. Выхожу во двор. Нужно помочь по хозяйству, а это повод, причем наипрекраснейший, чтобы на время заглушить совесть и ее терзания.

Дрова, которые требовалось наколоть. Пока махал колуном, Петрович, не смотря на мои протесты, складывал готовые в поленницы. Неугомонный старпер.

Затем руки и до петель дошли. Смазал все что скрипело. Подлатал ветхий заборчик.

– Давай новый поставлю, – предлагаю за перекуром.

– На кой он мне? – усмехается Игнат. – Чужих ни души. Все свои, да и из тех половина бабки старые. Лезть некому.

– Как знаешь.

Вечером начистил свежей картошечки, что копанул за домом на участке. Свежая зелень, свои овощи. Да пара стопочек беленькой.

– У тебя не жизнь, а рай, – опрокидываю в себя горячей воды. – Еще немного и я не захочу уезжать от тебя, – старик закатывается в смехе.

– А ты оставайся, я ж не против. Вдвоем-то оно веселее. Знаешь же, что я только за.

– Знаю-знаю. Спишь и видишь когда меня спишут.

Потом стелю себе на терраске. Старенький диванчик, одно радует, что не скрипучий. Я часто ворочаюсь и поэтому даже через стенку дома могло бы быть слышно, что мне не спится.

У Игната и тут полный порядок. Сразу видна армейская муштровка. Чистое белье, на окнах чистые занавески. На подоконниках цветы в горшочках. Хозяйственник до мозга костей. Только вот всю жизнь один. Не сложилось с семьей. Да что говорить, сам же иду по той же дороге. Причем целенаправленно.

За окном сверчки стрекочут. Свет луны попадает даже через тонкую ткань занавесок. Сна ни в одном глазу.

Встаю с дивана и, выйдя на крыльцо, благо двери теперь не скрипят, усаживаюсь на ступеньку.

Небо звездное. Воздух чистый. Красота. И что главное, нет никаких потусторонних звуков. Даже самолетов не слышно.

Примечаю, что еще нужно сделать на утро, разглядывая территорию, так хорошо освещенную лунным светом. Одним из которых на первой в очереди будет чистка колодца. Сам старик туда не залезет. А нам не привыкать. И не в такие дыры закидывали.