Алёна Нефёдова - Принц в розовом пальто

– Гавриловна, привет. Я сейчас не могу позвонить, неудобно. Дожидаюсь, пока будет готов общий анализ крови Его Высочества. Предварительно доктор сказал, чтобы ты не беспокоилась, это точно не эпилепсия. Ренген и ЭЭГ не выявили признаков столь серьезного заболевания. МРТ можно будет сделать только завтра утром, я уже записалась на прием, будь готова к тому, что завтра прибегу к тебе на ранний утренний чай. Завтра же будет готова биохимия. Так что как раз, когда приеду на МРТ, заберу. И все тебе привезу. Зато мы сделали узи брюшной полости, ну и, собственно, по сегодняшнему эксцессу врач больше склонен к версии срыва поджелудочной. Рекомендована строгая диета. Лечебный корм я сразу куплю тут же, в клинике, и тоже все привезу. Я скоро перезвоню. Целую.

Буквально через секунду после отправления сообщение высвечивается двумя голубыми галочками прочтения. И тут же начинают сыпаться короткие ответные, прослушать которые у меня уже просто нет времени.

– Ну что, я готов, – раздается рядом.

Чья-то замызганная спецовка, надетая Егором для осуществления спасательной операции, так неприлично и вызывающе обтягивает шикарное мужское тело, ранее скромно спрятанное просторной униформой, что я гулко сглатываю.

Фи-га-ссе!

Обалдеть!

Австралийские пожарные просто нервно курят в сторонке, роняя обильную слюну от зависти к физической форме наших отечественных ветеринаров.

Похоже, этот мужчина превзойдет даже знаменитую русскую бабу, с легкостью остановив не то что одного коня на скаку, а целый табун.

– Что? – нервно спрашивает Егор, заметив мой остекленевший взгляд. – Что-то не так?

– Э-э-э, эта куртка на вас не лопнет? – глупо бормочу я, в очередной раз ощущая, что щеки аж пекут от залившего их румянца. Да что ж я такая стеснительная-то сегодня? Разве студенткам медицинского колледжа положено краснеть и прятать глаза при виде человеческого тела? Ну да, мужского. Но одетого же! Хотя впечатление почему-то такое, что он прям раздет. Или вот-вот разденется. Возьмется одной рукой за воротник, и сдернет сразу все, как стриптизер из клуба для женщин.

Фу, Лиза, фу! Что за разнузданные мысли тебя посещают? И откуда ты вообще знаешь про австралийских пожарных и том, как раздеваются ветерина… то есть стриптизеры?

– Ну, согласен, маловата кольчужка. Ну да что есть. Выбирать не приходится, – он разводит руками, словно проверяя швы на прочность, а у меня, похоже, с лицом приключается и вовсе какая-то беда, потому что Егор встревоженно заглядывает мне в глаза и проникновенно так это мурлычет: – Точно все нормально?

– Не точно. Просто… э-э-э… лучше я на свежий воздух выйду. Душно тут у вас что-то, – и трусливо сбегаю на улицу, спотыкаясь о высокий порожек.

На улице снова моросит мелкий дождь, а пронизывающий ветер только усиливает чувство дискомфорта. Но мне моментально становится легче дышать – то ли от воздуха, напоенного солоноватым привкусом морской воды, то ли от темноты, что скрывает все эти выпуклости и впуклости мужского тела, вызвавшего столь неоднозначную реакцию моей тонкой женской психики. И тела.

Егор выходит следом за мной и направляется к ржавой пожарной лестнице. А до нее еще, на минутку, допрыгнуть как-то надо, чтобы ухватиться. Он что, думает, что он человек-паук, что с легкостью может взлететь над землей, цепляясь выстреливающими нитями паутины за шершавые стены?

Но герой совершенно не героически просто плюет на ладони, примеряется и с глухим “хек-твою-ж” цепляется за недосягаемую для моего роста, но вполне себе не такую уж высокую для него перекладину, затем, как заправский спортивный гимнаст, подтягивается, потом, слегка качнув длинными ногами, выстреливает их вверх и ныряет в пространство между первой и второй ступеньками. Классический подъем-переворот. Я знаю это упражнение, не раз видела его в исполнении Данилы. И прекрасно помню, сколько он тренировался для того, чтобы научиться этому трюку. Ну, что сказать? Только повториться.

Фи-га-ссе.

Обалдеть!

Однако…

– И что теперь? – недоуменно интересуюсь я, глядя на балансирующего в неудобной позе вниз лицом Егора.

– Ну, еще не придумал, но война план покажет. Ты только отойди, чтобы, если вдруг сорвусь, тебя не пришиб своей тушей, – пыхтит наш с пока еще не спасенным котом герой.

Он какое-то время ерзает в довольно узком пространстве между двумя перекладинами, негромко чертыхаясь, но наконец, как-то хитро изогнувшись, умудряется развернуться лицом к небу.