Диана Рымарь - Лиза мне в паспорт

«Так, яичные блинчики на гарнир – это быстро… Потом салаты, картофельные шарики, на десерт яблочный пирог и печенье… Ну, это я запросто, вообще не сложно. А вот с самим запеканием и соусом придется повозиться…»

Но начну я с хлеба. Пусть в меню его нет, но какой без него обед? По-моему, разве что очень голодный! Влад сам в одиночку может прилично съесть, а я ведь готовлю в первую очередь для него. Что ему эти тонюсенькие блинчики…

Прошу девочек убрать со стола, а сама направляюсь прямиком к хлебопечке.

Примерно через час шинкования, жарения, парения и прочих кухонных шалостей к нам забегает нежданный гость. Почти такой же высокий, как Влад, только рыжий, как морковка, точнее, как мой будущий свекор, только худой.

«Великан же говорил, что у него есть брат!» – вспоминаю.

– Девчонки, есть что поесть? Я до обеда не доживу! – И этот рыжий детина направляется не куда-нибудь, а прямой наводкой к только что нарезанной мной для салата курице.

Цап тарелку, и мяса как не бывало.

– Ой, а ты кто такая? – наконец, замечает он меня.

Ни тебе «здравствуйте», ни «приятно познакомиться»…

«Кто ты такая? Кто?»

Мне вдруг становится не на шутку обидно:

– Просто повар… – развожу руками и готовлюсь варить новую порцию куриной грудки взамен только что съеденной. Наверное, пренебрежительное отношение к людям у них – семейная черта.

– Артём Викторович, вы бы не трогали ингредиенты, мы и так не успеваем, в холодильнике плов, суп с чечевицей. Давайте я накрою вам в столовой? – предлагает Таня.

Но Артём Викторович покидать кухню не спешит.

– Девчонки, а хотите, я вам помогу! – предлагает он неожиданно, при этом с подозрительным вниманием меня разглядывает.

– Вы, если червячка заморили, шли бы лучше уроки учить… – в один голос отвечают Таня и Света.

– А что уроки? – тут же начинает ершиться он. – Я, между прочим, в этом году выпускник, и мне уже есть восемнадцать, по всем параметрам взрослый!

К чему он сообщает данную информацию, мне искренне непонятно. Но его пристальное разглядывание напрягает изрядно.

– Что вы там режете, наверное, не слишком сложно… – он указывает на кучу нашинкованных для салата ингредиентов. – Я сейчас быстро…

– Артём Викторович, если с обедом мы к сроку еще управимся, то с вашим обучением точно нет! – качает головой Света.

– Хамишь, Светлана! – бурчит вредный парень.

– Хочешь помочь? – обращаюсь к нему.

Он тут же кивает.

– Вот! – Вручаю парню тазик с морковью и терку и приглашаю за соседний стол.

Он смотрит то на меня, то на овощи – и вдруг задает волшебный вопрос:

– Что с этим делать?

Девчонки начинают хихикать, а я просто показываю, как нужно тереть. Только я этим нехитрым делом овладела, наверное, лет в семь, а он, похоже, терку в руках не держал никогда.

Парень теряет энтузиазм на третьем счесанном пальце.

– Зачем столько морковки…

А нам, собственно, и не нужно столько, но ему это, к счастью, не известно.

– Ладно, у меня дела, вы тут сами…

С удовольствием наблюдаю, как он уходит из кухни.

Тот же день:

16:05

Влад

Подъезжаю к родительскому дому на рекордной скорости. Вылетаю из джипа и бегу внутрь. Лизка уже стопроцентно тут, она очень пунктуальная, а я, как обычно, задерживаюсь из-за форс-мажорных обстоятельств. Ведь хотел появиться раньше, чтобы нормально ее встретить, представить. Встретил…

Долбаный гаишник появился словно из ниоткуда и начал махать своей палкой, а потом еще и от денег отказывался. Споры, штраф и куча убитого времени, в результате я в мыле, а Лиза, наверное, в шоке от того, что пришлось знакомиться с родителями самой.

– Всем привет! – залетаю в столовую, где уже восседает мое семейство.

– Мама, папа, Артём! – всем киваю. – А где Лиза?

Отец разводит руками:

– Ждем-с, не изволит быть вовремя…

– Для девушки пятнадцатиминутное опоздание – вообще не опоздание! – машет рукой мама. – Может быть, она в пробке?

– В воскресенье? – усмехается Артём.

– А чего ты лыбу давишь? – тут же осаживаю братца. – Я вообще-то сейчас тоже задержался, причем совершенно не по своей вине…

Тут я, конечно, лукавлю, виноват еще как – превысил и знатно, но братцу об этом знать не обязательно. Еще научится плохому, а батя с меня потом три шкуры сдерет. Я, может, и первенец, зато Артём – любимчик. Я – мамин, Артём – папин, и ничего тут не поделаешь.