Яна Дрозд - Я буду ждать тебя летом…

– Треугольники? – удивилась я.

– Да, – бабушка задумчиво взяла со стола лист газеты и сложила из него, словно оригами, небольшой треугольный конверт. – Судьба забирала его у меня, но снова возвращала. В конце концов, любящие сердца всегда найдут дорогу друг к другу, кызым, – она взяла фотографию картатая в руки и нежно провела по ней дрожащими пальцами. – Пойдем спать, моя хорошая. Тыныщ йоко синэ йорэгем 5 5 В переводе с татарского «Спи спокойно, сердце мое». , – обратилась она к дедушке.

***

Элина

Потрепав только-только проснувшегося Буяна за ухом, я открыла скрипучую калитку. Вооружившись по пути длинной веткой, на случай, если снова встречусь со сварливой стаей птиц, уверенно вышла за ворота и направилась к тете Галие за утренним молоком. Пройдя половину пути до ее дома, за спиной я услышала звон колокольчика. Это мой новый друг на своем железном коне.

– Привет! Садись, прокатимся, – обратился он ко мне с улыбкой.

Я выбросила ветку и поскорей забралась на раму велосипеда. Так мы и доехали до нужного дома. Бидон звонко ударялся о металлическую высокую раму старенькой «Камы», а я, широко улыбаясь, крепко держалась за середину руля.

Забрав молоко и выйдя обратно к Вадиму, я забралась на багажник. С полной тарой молока впереди уже не поехать. Проезжая мимо стаи гусей, которые, важно гогоча, расступались перед опасностью, я даже прошипела, передразнив самого большого, которого боялась больше всех. Это был тот самый, что вчера хотел меня укусить. Бок гуся был помечен оранжевой краской, и я без труда его узнала.

Пока мы неслись по дороге, меня переполняло счастье. Я была так рада и благодарна Вадиму за то, что он освободил меня от страха перед противными птицами, пусть даже на одно утро.

– Хочешь, я дам тебе на время велосипед сестры? Она не будет против. Так намного удобней передвигаться по деревне.

– Спасибо, но я не умею на нем ездить, – стыдливо произнесла я.

– Я могу научить, если хочешь, – обрадовался Вадим и с еще большим усердием стал давить на педали.

– Конечно, хочу! – теперь уже обрадовалась я.

– Выходи вечером во двор. Мне пора, до вечера! Родители скоро искать начнут, – он высадил меня у ворот и стремительно направился к своему дому.

И еще один день я бегала от окна к окну в ожидании взъерошенной макушки.

Ближе к вечеру раздался телефонный звонок. Бабушка сняла трубку и окликнула меня.

– Кызым, подойди.

Я взяла из ее рук телефонную трубку на скрученном пружинкой проводе и поднесла ее к уху.

– Выходи к сараю, туда, где забор между нашими участками, – раздался задорный голос мальчишки.

– Бегу, – я бросила трубку и помчалась в сторону сарая. Опомнившись, что не отпросилась у бабушки, подбежала к ней и пообещала вернуться сегодня не так поздно, как вчера, и не в таком побитом виде.

– Иди, иди, балакай, не переживай за меня.

Я пробралась к обросшему крапивой забору между нашими дворами, у которого меня уже ждал Вадим.

Вот сюда, – подозвал он к краю забора, где всего на одном гвозде висела деревянная доска. Отвернув ее в сторону, Вадим сделал проем, через который я с легкостью прошмыгнула на соседский участок.

Вадим передал мне велосипед сестры, а сам взял свой, и мы выкатили их из двора.

– А где сейчас твоя сестра? Почему она не выходит с нами играть? Сколько ей лет?

– Она сейчас далеко. Но скоро уже вернется домой. Ты когда уезжаешь? – голос Вадима переменился, а взгляд стал отрешенным.

– Через две недели.

– Тогда вы точно не успеете познакомиться, – грустно произнес он. Мне показалось, что этот разговор его расстраивал, потому я не стала больше затрагивать этой темы.

– Сейчас я покажу тебе одно место, но обещай, что никогда и никому про него не расскажешь, – произнес он, серьезно глядя мне прямо в глаза.

– Обещаю, – так же серьезно произнесла я, поняв по взгляду мальчика, насколько это для него важно.

Мы везли велосипеды в сторону реки. Извилистая тропинка посреди пшеничного поля вывела нас к окраине деревни, к самому подножию холма.

Тяжелый велосипед тянул меня вниз, но с помощью Вадима мне удалось подняться на вершину вместе с ним. Вид с верхней точки холма открывался потрясающий. Вся деревня как на ладони. Центральная дорога свысока выглядела, словно позвонок рыбы, от которого тонкими косточками по обе стороны расходились дороги к домам. Дом бабушки казался крохотным, и его яркие голубые ворота сильно выделялись на фоне остальных. Ее скромное жилище напоминало пряничный домик из сказки.