Тори Майрон - На поводу у сердца

– Д-да, х-х-орошо, – без возражений соглашается она.

– Тебя довести?

– Нет, не… не надо, сама справлюсь.

Я открываю входную дверь, пропуская маму внутрь, и на всякий случай смотрю ей вслед до момента, когда она благополучно приземляется на диван к Филиппу. Он намеревается что-то ляпнуть, но я резко захлопываю дверь и возвращаю всё своё внимание к арендодателю.

– Так что случилось, Баррет? Я же совсем недавно вернула вам немалую сумму долга и думала, этих денег будет достаточно, чтобы убедить вас, что рано или поздно я смогу вернуть вам всё до конца. Вы же знаете мою ситуацию. Я одна содержу всю семью, и я просто физически не успеваю зарабатывать на все долги сразу. А эти вещи… поверьте, их не я купила. Не я.

– Это неважно, Николь… Я всегда входил в твоё нелёгкое положение, но у всего есть свой предел. Больше терпеть я этого не намерен.

– Но как же так? Вы не можете просто взять и выбросить нас на улицу. Мы живём здесь уже много лет. Куда мы, по-вашему, пойдём? – ужасаюсь я, пока ещё не до конца осмысливая происходящее.

– Не делай из меня злодея, девочка, я не выбрасываю вас из дома без причины. Вы не платите, долги практически не уменьшаются, а мне надоели эти проблемы. Деньги всем нужны, и я не исключение. Поэтому либо ты находишь способ вернуть мне всю сумму разом до конца месяца, либо вы здесь больше не живёте, – безапелляционно заявляет Баррет.

– К концу месяца?! Но это же меньше чем через две недели. Я не смогу заработать необходимую сумму за столь короткий срок!

– Меня это не волнует. Где и как достать всю сумму – дело твоё, но если денег в назначенный день не будет, можете всей семьёй попрощаться с домом. И это моё последнее слово, – чеканит мужчина, и направляется к лестнице, чтобы уйти.

Однако напоследок оборачивается и с неким прорывающимся сквозь суровый тон сочувствием добавляет:

– Мне в самом деле очень жаль, Ники. Но по-другому никак. И надеюсь, ты не будешь держать на меня зла.

Мистер Баррет удаляется, а я, чувствуя, как безнадёжность ситуации тяжким грузом наваливается на мои плечи, так и продолжаю неподвижно стоять, прислонившись спиной к двери.

Что теперь делать? Где найти деньги так быстро?

За две недели в «Атриуме» будет хорошо, если я смогу наскрести одну треть задолженных Баррету денег, но где достать недостающий остаток? Ценных вещей у меня, разумеется, нет. Продавать мне нечего, только если сдать в ломбард недавно купленный Филиппом музыкальный центр. Что я непременно и сделаю, но этого всё равно мало. Очень мало.

Одолжить? Единственный человек, у кого я могу попросить такую крупную сумму денег, – это Эмилия, ведь быть в долгу у Марка ещё и в финансовом плане – это полный трындец. Но что же я за дерьмовым человеком таким буду, если стану просить у подруги в долг, параллельно продолжая бесстыдно её обманывать?

Всё верно: я даже не человеком буду, а настоящим, мерзким чудовищем, но иного выбора у меня не остаётся. Кроме неё, у меня нет других вариантов достать всю сумму денег для Баррета, а я не могу допустить, чтобы мы потеряли нашу квартиру, в каком бы ужасном состоянии она ни была. Нам некуда будет идти, и придётся скитаться по улицам Энглвуда до тех пор, пока не удастся снять новое место, что с двумя заядлыми алкоголиками будет сделать практически невозможно.

Несколько раз глубоко вдохнув и выдохнув, я собираю мысли в кучу, пытаясь окончательно не развалиться морально прямо в этом грязном, сыром подъезде. Порываюсь поднять кульки с обновками с пола, но меня останавливает внезапная вибрация телефона в одном из пакетов. Шустро роюсь, нахожу среди вещей свой старенький айфон и читаю новое входящее сообщение:

Unknown: «Двери моего дома всегда открыты для тебя, Лина».

Всего одно предложение – и внутри меня будто дамбу прорывает, что вмиг сметает всецелое душевное онемение тремя чёткими, острыми, всепоглощающими нутро эмоциями – страхом, злостью и ненавистью. И от их мощности я чуть ли не разламываю пополам смартфон в своих руках.

Значит, это он. Вынудить Баррета лишить нас квартиры – его рук дело. Ну, конечно… Как же я сразу этого не поняла.

Неплохо придумано, Харт, да только у тебя ничего не выйдет! Единственный способ, каким ты сможешь заставить меня хоть когда-нибудь войти в твой роскошный пентхаус, – это вперёд ногами!

Хотелось бы сказать, что я безумно рада началу процесса по вытягиванию себя из амёбного состояния, но, к сожалению, не могу. Ведь не была бы я Николиной Джеймс, если бы первыми вернувшимися ко мне эмоциями не стали именно негативные. Думаю, я никого сейчас не удивлю, сказав, что этот факт начал усложнять мне жизнь в многократном объёме уже с первых же минут.