Мари Князева - Телохранитель

Протягивает мне принесённое.

– Что это?

– Успокоительное. Вам нужно успокоиться.

Киваю и послушно выполняю его приказ. Он удовлетворённо и, как всегда, невозмутимо наблюдает за мной. А потом ещё несколько минут стоит молча и смотрит на меня, не отводя глаз. Странное выражение чудится мне на дне их. Как будто теплота… возможно, жалость?

– А теперь расскажите мне, – нарушает тишину Азиз, – что случилось.

Я качаю головой:

– Это не твоё дело.

– Ваша безопасность – моё дело, а когда вы в таком состоянии, это небезопасно. Поэтому я должен устранить причину.

– Всё так логично! – равнодушно усмехаюсь я. – Что ж, изволь! Я выхожу замуж.

Шайтан его разбери, я могу поклясться, что эти чёрные глаза полыхнули болью! Ни один мускул не дрогнул на лице моего отважного охранника: не нахмурился лоб, не сжались губы, но глаза – в них отразилось острое страдание!

– Поздравляю, – процедил Азиз сквозь зубы. – Так это были просто поминки по свободной жизни?

Я опять усмехнулась – так холодно и горько, что сама себе удивилась. Почувствовала себя очень старой и очень разочарованной в жизни.

– Можно сказать и так.

– И кто… счастливец? – выдавил из себя Азиз так, будто его горло было наполнено камнями, каждое величиной с куриное яйцо.

– Айрат Бакир, – бросила я безразлично. А ведь ещё полчаса назад снова разрыдалась бы.

Глаза моего телохранителя округлились:

– Но ведь он…

Слухами земля полнится..!

– Откуда ты знаешь?

– Это часть моей работы – всё знать.

– Ну что ж, полагаю, это правда. Сегодня днём жених сообщил мне, что спать он со мной не собирается, потому что не любит и… никогда не полюбит.

– Бред какой-то! – выдохнул совсем нетипичное для себя Азиз.

Улыбаюсь устало:

– В жизни происходит много бредового, милый.

Азиз вздрагивает от такого обращения.

– Но зачем ему жениться на вас, моя… Марьям?

Кажется, у него появляется новая привычка – называть меня своей. Она нравится мне куда больше "госпожи".

– Для фасада, мой Азиз. Для фасада.

Щёки телохранителя темнеют, как и глаза – если только чёрный может чернеть.

– А вы?! – почти кричит он. – Разве у вас нет права голоса?! Вы свободный человек! Никто не может заставить вас выйти за нелюбимого..!

Соглашаюсь:

– Никто. Кроме отца.

Азиз шумно сглатывает. Кивает:

– Хорошо. Я понял. Нужно убить Айрата Бакира. Я сделаю это.

Он произосит это спокойно, серьёзно, без малейшего намёка на шутку. Глупую, несмешную, идиотскую шутку. Я вздыхаю:

– Не говори ерунды.

– Я абсолютно серьёзен. Этот брак угрожает вашему психическому, а значит, и физическому здоровью. Мой долг – защитить вас.

Я поднимаюсь из кресла и хватаю его за ворот рубашки:

– Азиз, прекрати нести чушь! Ты меня пугаешь!

– Больше, чем замужество?

– Ты тут ни при чём! Это моя проблема и я не намерена впутывать тебя! Хочешь провести остаток дней за решёткой ради призрачной перспективы спасти мою судьбу? Они поймают тебя на подлёте и закроют за покушение, а меня всё равно выдадут! За этого или другого подлеца!

Он обхватил мои кисти своими большими теплыми руками, наклонил голову и прошептал почти мне в губы:

– А я всё равно не смогу жить, если отдам вас им без борьбы. Моя… Марьям.

Губы мои внезапно пересохли, и я непроизвольно облизнула их. И коснулась языком губ Азиза. Он нахмурился, закрыл глаза, резко выдохнул и, прежде чем отстраниться, на мгновение – нет, на одну сотую мгновения – прижался своими губами к моим. Я дёрнулась следом, но не успела. Мой телохранитель стремительно покинул комнату, не глядя на меня.

Дорогие мои! Эта история просто жжёт мне пальцы! Она, как и всегда бывает с такими "заскоками", пришла ко мне сама и срочно требует запечатления)) обязательно делитесь впечатлениями, и кто ещё не знаком с Лайлой – милости прошу в роман "Барышня-певица"! Он тоже бесплатный.

Азиз

Я работаю её телохранителем пять лет. Пять чёртовых лет я изображаю из себя истукана, в то время как внутри всё горит адским пламенем. Ну ладно, первые два года я ещё как-то держался. Первые два года она ещё была похожа на ребёнка, но когда Марьям исполнилось восемнадцать, всё покатилось под откос. Вот интересно, есть, вообще, какой-то способ удержаться от влюблённости в свою госпожу, если она молода, хороша собой и при этом не особенно глупа?

И я называл её своей госпожой именно с этим смыслом – что я пойду босой по углям, если она мне прикажет, но не из-за денег, что платит мне её отец. А из-за этого иссушающего, медленно убивающего меня чувства. К ней. Я её боготворю.