Мари Князева - Господин 3. Госпожа

Мне и в голову не могло прийти, насколько удивительным и невероятным станет этот день – почти наравне с тем, когда я впервые ступила в дом моего господина или когда познакомилась с ним.

Поэтому я спокойно, с приличествующим благоговением, вошла в католический храм, с большим интересом и удовольствием осмотрела его убранство, помолилась возле статуи Девы Марии. Я специально посетила костёл не во время службы: мне хотелось познакомиться с этим пространством в как можно менее официальной обстановке, прочувствовать, стоит ли мне иногда сюда приходить. Я села на деревянную полированую и лакированую лавку, ближайшую к алтарю, и молитвенно сложила руки, но сама не молилась, а прислушивалась к себе. Покой и тишина были разлиты в величественном зале. Кроме меня, в храме находилась ещё пара прихожан – молчаливых и малоподвижных. Все мы словно погрузились в транс и долгое время пребывали в нём, настраиваясь на общение с возвышенным.

Выходя из здания, я с удивлением обнаружила, что провела там целых два часа. Солнце начало клониться к закату, я уже села в свой тонированный автомобиль, как вдруг обнаружила, что оставила в храме молитвенник. Микдад дёрнулся было вслед за мной, но я заверила, что только быстро схожу туда и обратно и меня незачем провожать. Вошла в костёл… и обомлела. На одной из последних лавок, рядом с мужчиной, у которого было видно лишь светло-русую голову, сидел мой новоявленный шурин. Он чуть повернул голову, о чём-то вещая своему соседу, и поэтому я смогла безошибочно узнать его. А вот сам европеец (он явно не был одним из местных, судя по цвету волос) оставался для меня невидим. Я глядела на него со спины, а он смотрел прямо перед собой, не поворачиваясь к собеседнику. Рустам говорил быстро и увлечённо, вздрагивая и покачивая головой, европеец оставался неподвижен.

Всё это было ужасно странно. Что брат моего мужа забыл в католическом храме? Почему он беседует с белым иностранцем? Судя по реакции Рустама на меня, он терпеть не может европейцев-иноверцев – как иначе можно было объяснить эту внезапную неприязнь, если мы с ним даже не знакомы толком? И тут – такой невероятный сюрприз! Однако это было только начало неожиданностей.

Я спряталась в нише у входа в основную часть храма и замерла, получше закутавшись в платок. Мне казалось, что нужно хотя бы выяснить, с кем разговаривал шурин, если удастся – сфотографировать их. Потому что всё это крайне подозрительно, и чем больше будет у Терджана информации, тем ниже вероятность, что он пострадает от козней брата. Неспроста ведь тот столько лет отказывался от общения, а потом вдруг явился как ни в чём не бывало…

Наконец, Рустам и его спутник поднялись – последний перекрестился на католический манер, всей ладонью – и пошли на выход. И когда я увидела лицо этого белого мужчины, то чуть не рухнула без чувств. Это был мой бывший жених Петя! Тот самый, с которым мы пять лет назад плыли на корабле в кругосветном путешествии, где на нас напали бандиты и взяли в плен. В результате я стала рабыней моего нынешнего мужа и господина Халиба Терджана Насгулла, а он… попал в услужение к Рустаму?!

Петя немного изменился внешне: ещё больше повзрослел (теперь ему было уже 33), отпустил бороду и усы, как будто стал шире в плечах и даже немножко выше, но это могло мне только показаться на контрасте с более низкорослым шурином. И всё равно я узнала бы лицо бывшего жениха из тысячи похожих людей. Мы были вместе два года, а до этого долго дружили, он стал моим первым мужчиной и сделал мне предложение, на которое я ответила согласием… кажется, всё это было в прошлой жизни или полузабытом сне…

Я снова юркнула в нишу, чтобы Рустам меня не заметил, а когда они вышли, осторожно двинулась следом за странной парочкой. Как я и ожидала, покинув храм, мужчины направились в разные стороны. К счастью, Петя направился не туда, где меня поджидала охрана – в противном случае не удалось бы избежать шума и выяснений, а они сейчас были бы некстати. И Терджану ни к чему знать, что я встретила бывшего жениха, пока я не разобралась, что здесь к чему.

Мы с Петей какое-то время молча шли по мостовой. Я не спешила окликать его, боясь привлечь лишнее внимание прохожих – что, если Рустам как-нибудь по-хитрому следит за нами? Нужно было отойти на безопасное расстояние… Но через пару минут Петя сам оглянулся. Вздрогнул, покачнулся и остолбенел. Я тоже остановилась. Взгляд его выражал крайнее изумление и недоверие. Я сделала шаг ему навстречу, но он выставил вперёд руку с раскрытой ладонью, останавливая меня, а потом еле заметно махнул головой и сам двинулся в указанном направлении.