Амалия Март - Скажи мое имя

– Что ж, если вопросов больше нет, предлагаю расходиться по местам, – заключает Жанна, что-то печатая в телефоне.

Народ неспешно встаёт с места и бросает короткие вежливые прощания. Мы подружимся, не беспокойтесь. Я завоюю вас.

– Жанна, я могу воспользоваться чьим-то компьютером, пока мой не установили?

– Угу, – кивает она, все еще втыкая в свой гаджет. О, боже, ещё одна. – Марина в отпуске, под ее паролем зайдешь пока. Но сначала с тобой хочет побеседовать МББ.

– МББ? – жаль она не видит сейчас моих приподнятых бровей.

– Мистер Биг Босс. Яковлев. Привыкай, у нас тут свои подпольные имена для всех.

Она, наконец, отрывается от телефона и смотрит на меня с прищуром. С достоинством выдерживаю ее взгляд, я ещё посоревноваться с тобой, милая, могу.

– А ты красиво его уела. Только… – она стучит длинными ноготками по экрану смартфона, словно обдумывая свои дальнейшие слова. – Ладно, ты девочка не глупая, сама разберешься. Его кабинет на восемнадцатом этаже. Спросишь в приемной – тебя проведут.

Жанна разворачивается на своих удобных квадратных каблуках и выходит из кабинета. Я понимаю, почему её ценят в компании. У нее большой опыт, она хорошо выглядит для своих лет, она умеет строить коммуникацию. Но это не спасет ее, когда я начну наступать на пятки. Прости, Жанна, ничего личного.

***

Тяжелые дверцы лифта раскрываются на восемнадцатом этаже. Здесь совсем другая атмосфера. Изысканного спокойствия, неспешного бытия. Огромная приемная занята лишь двумя высокими стойками, за которыми сидят личные помощники руководителей.

Меня встречают вежливой улыбкой натасканного бультерьера. Минимальный макияж, волосы забраны в хвост, мешковатый костюм. Секретарь здесь явно не для утех директора. Получив от меня стандартное: меня вызывал Александр Германович, улыбка не меняется, только переходит в состояние "еще одна"…

Уверена, мысленно она закатила глаза.

Девушка, сидящая напротив, нажимает селектор и сообщает замдиректору о моем появлении. "Пусть войдет" – прокатывается густым тембром по приемной. Будь я чуть менее непоколебима, покрылась бы мурашками от жесткого тона. Но меня одним только голосом не впечатлить.

Мне указывают на дверь слева, и, спустя мгновение, я уверенно стучусь к господину Яковлеву.

Сквозь огромные окна кабинет заливает солнечный свет, создавая эффект парника. Сплит система и тут не справляется, лишь усугубляя ситуацию, и я чувствую, как спина начинает мокнуть, едва я присаживаюсь в глубокое кожаное кресло напротив Александра Германовича. Он, однако, выглядит так, словно ему по душе такая жара. Сам дьявол, я была права.

МББ ставит локти на стол и складывает пальцы прямо напротив лица. Жест призванный показать, кто в этой комнате доминант. Его холодный взгляд прожигает меня несколько секунд прежде, чем начать разговор.

– Ну что же, Алиса Селезнева, из какого будущего ты прибыла?

Хм. Я знала, что разговор начнется с этого. Мы ещё не знакомы, а ты уже на крючке, Александр Германович.

Подаюсь немного вперёд, запястья кладу на стол перед боссом, накрывая одной ладонью вторую. Доверительная поза, открытая. Мое тело говорит с тобой, босс, прислушайся.

– Из того, где ваши регионы стали выполнять план, Александр Германович.

Говорю твердо и спокойно. Ни грамма флирта или ненужных оправданий. Использую имя объекта для установления контакта. Ведь самый приятный для человека звук – звук его имени.

– Самоуверенно, – холодно отзывается босс.

– Просто уверенно, – не отвожу глаз под пристальным, испытующим взглядом МББ.

– Хочу ещё раз обсудить дресс-код.

Мужчина откидывается в кресле, задумчиво потирая подбородок. Сверкает модными часами и дорогими запонками, идеально гармонирующими друг с другом. Я немного наклоняю голову влево и откидываюсь назад, зеркально повторяя его позу.

Это не остается без внимания с его стороны. Взгляд вспыхивает огнем, и голубые глаза становятся похожими на море в грозу – темными и глубокими. Лицо, тем не менее, не теряет напускного хладнокровия.

– Я ознакомилась с правилами внутреннего распорядка и нормами корпоративного поведения, включая пункт о дресс-коде, Александр Германович. Есть какие-то личные пожелания с вашей стороны?

Мой тон все ещё сухо-деловой. Ни грамма эмоций. Что не скажешь о мужчине напротив. При всем желании сохранить лицо, его тело выдает раздражение: пальцы напряжены, вена на шее вздута.

– Замечательно, значит, видели пункт о сдержанном макияже? – бросает он.