Ашира Хаан - Тот самый парень из порно

– Что тебя останавливает? – удивленно спросил он.

Я даже засмеялась:

– Второй раз, да еще и одна, я вряд ли решусь на такую авантюру!

Мне было неловко признаваться ему, что это еще и деньги, которых у меня нет. Вряд ли он догадывается, что зарплаты в российской провинции такие, что он, скорее всего, за один поход в супермаркет больше тратит.

Я снова смущенно замолкла.

Но и он не торопился продолжать расспросы, разглядывая меня с интересом.

Долго, внимательно, снова вгоняя в краску.

– Что? – спросила я, не выдержав напряженной паузы.

Дэрил наклонился, словно собирался поведать мне какой-то секрет, провел кончиками пальцев по моему запястью, так что все волоски на предплечье встали дыбом, и вполголоса проговорил:

– У тебя очень сексуальный акцент.

Я вспыхнула и задохнулась от дичайшего смущения.

Что? Зачем? Это… на что намек?!

Я смотрела на Дэрила, пытаясь по лицу прочитать, что все это значит. Он же не намекает мне на все непристойные сценарии, которые вертятся у меня в голове?

Он что – на работе разве не затрахивается до смерти, чтобы еще и на досуге баб снимать? Я вот в свободное время точно не стала бы приторговывать колечками и браслетами чисто ради развлечения.

Но то я.

Я вот, в отличие от него, и в порноактрисы бы не пошла.

Наверное.

Нет, точно бы не пошла.

Когда бы я успела? Замуж вышла девственницей, секс оценила только глубоко после тридцати. И кому я там в свой сорокет нужна? С грудью, высосанной двумя детьми, растяжками и висящим животом. Да и рот у меня так не открывается, как там нужно. Никаких природных данных.

По лицу Дэрила было сложно что-либо понять. Намекает? Не намекает?

Все та же обаятельная улыбка – очень американская, а мы ведь знаем, что они фальшиво улыбаются, да? Но остальная мимика тоже не давала никаких подсказок. Видимо, сказывается разница менталитетов.

В голубых глазах светилась только доброжелательная вежливость, ничего больше.

Вообще, его глаза меня завораживали. Они казались чуть-чуть ненастоящими, не до конца реальными, поэтому и сам он не был для меня реальным до конца.

В детстве у всех моих знакомых почему-то были в основном карие глаза. Ну, иногда серые. А про голубые я читала только в книгах – и обычно у героев это был признак чистой, ангельской души или неземной красоты.

Долго я думала, что это выдумка писателей и на самом деле у людей не бывает голубых глаз. До сих пор не могу избавиться от ощущения, что это маленькое чудо, такой знак принадлежности к иному человеческому сорту, высшему.

Так и не решив, как реагировать, я просто отпила глоток кофе, пряча нервную дрожь пальцев в привычном ритуале.

– Вкусно? – спросил Дэрил.

Руку он убрал, но все еще оставался слишком близко, всего лишь через столик от меня.

– Да, очень.

– А я не люблю аэропортовский кофе, каким бы хорошим тот ни был. – Он наконец расслабился, откинулся на спинку кресла и сощурился на распахнутое бело-голубое небо за окном. От глаз разбежались лучики-морщинки, между бровями залегла складка. Как бы отлично он ни выглядел и в какой бы отменной форме себя ни держал, от возраста все равно не скрыться. – В аэропорту вечно с кем-нибудь прощаешься. И часто навсегда.

– Наверное… – растерянно проговорила я.

Так странно было слышать от него такую горькую фразу среди всего этого карнавала разврата и непристойных мыслей.

Впрочем, и мысли, и карнавал были только в моей голове.

В реальности мужчина и женщина средних лет сидели за столом, пили кофе и беседовали о какой-то необязательной ерунде, как нормальные люди.

Нам ведь необязательно было говорить о порнухе, да? Если бы он был водителем автобуса, я бы не ждала разговоров о ценах на бензин и ремонте дорог?

Дэрил как будто уже забыл жаркий комплимент. Отпил глоток кофе, снова окинул взглядом взлетное поле и повернулся ко мне с неизменной улыбкой.

Ох уж эти американцы!

Наверное, зря я себя накрутила. Про то, что русский акцент очень сексуален, я и раньше слышала часто. Правда, говорили это в основном про мужчин.

Я даже видела одного русского актера в зарубежном порно, который явно на этом играл. Но меня всю жизнь так задрачивали на правильное британское произношение, что я не смогла смотреть фильмы с ним.

Стоило ему выдать на английском что-то вроде: «Вот так, соси, сучка» – с этим чудовищным рычащим прононсом – как у меня уши в трубочку сворачивались. Туда же сворачивалось либидо: мальчика хотелось усыновить и отправить на нормальные языковые курсы.