Кристина Мульер - Друзья с привилегиями

Вижу ещё два новых сообщения, отправленных час назад, которые я благополучно не увидела, когда была с Даниэлем, и они моментально заставляют меня закипеть от накопившейся в моей груди злости.

Да что он себе позволяет? Почему он такой… странный? Может, я была чертовски права, когда назвала его странным в разговоре с папой? Почему он так ведёт себя? Сначала пишет мне, что хочет, чтобы я чувствовала себя комфортно, а теперь вынуждает меня чувствовать вину за то, что я ему не ответила?

У меня возникает тревожное предчувствие, и я, немного успокоившись, собираюсь с мыслями и печатаю ответ Вильяму.

Я: Ты пьяный, что ли?

Пялюсь на диалог, не отводя взгляда даже на пристающую ко мне Дейзи, и замечаю, что Вильям был в сети как раз примерно в то время, когда высказал мне свои возмущения через сообщения в мессенджере. Жду пять минут, жду десять, а Вильям всё так же не появляется в сети, раздражая меня только больше.

– Чёрт, если он и правда пьяный, то он мне точно сейчас не ответит, – проносится в моих мыслях, и я небрежно закатываю глаза. – Схожу пока в душ, – с камнем на душе поднимаюсь на второй этаж, завернув налево, и захожу в ванную комнату.

Не успеваю раздеться до конца, как слышу звук уведомления, моментально разблокировав экран мобильного телефона.

Вильям: Да, я выпил. Прости за это. Не воспринимай всерьёз.

Я: Даже то, что у меня фотка здесь сексуальная?

Почему-то чувствую внезапную грусть и закусываю губу в ожидании ответа.

Вильям: Да. Даже это.

Окончательно расстраиваюсь, ведь понимаю, что ждала от него другой реакции.

Реакции не друга, а парня. Парня, который скажет: «Нет, солнышко, конечно, я считаю, что твоё фото красивое. И ты красивая. И вообще, самая лучшая у меня. Когда ты уже приедешь? Я соскучился по тебе и по твоим рукам на моей шее».

Я: Я поняла. Уже забыла обо всем. Это все, о чем ты хотел поговорить?

Вильям: Ты обиделась, что ли?

А почему мне сегодня все парни этот вопрос задают?

Я: Нет.

Вильям: Кажется, я просил тебя быть искренней.

Снова закатываю глаза, на этот раз из-за того, что Вильям в очередной раз ведёт себя как родитель, но я изучала психологию и знаю, что, если один из партнёров ведёт себя как родитель, это значит только то, что второй ведёт себя как ребёнок. Я в этой цепочке – второй партнёр, и я думаю, что вы и сами в силах прийти здесь к логическому умозаключению.

Принимаю решение (как любой взрослый человек) признаться Вильяму в том, что меня тревожит.

Я: Ты прав. Я снова тебе соврала, извини, но мне так проще. Я так привыкла. Однако я обещала, поэтому я всё же постараюсь сдержать своё слово. Я бы хотела рассказать тебе многое, но не хочу делать этого в переписке. Надеюсь на понимание.

Перечитываю своё сообщение, не решаясь отправить его Вильяму, потому что что-то внутри меня этому противится. С чего бы вдруг я должна так с ним откровенничать? Да, мы друзья, но мы вроде бы не так уж и близки. Хотя, это звучит абсурдно, учитывая тот факт, что он видел меня в таких позах, в которых не видел меня даже мой бывший молодой человек.

Всё же отправляю сообщение, присев на стиральную машину в ванной комнате, а мой поход в душ, похоже, откладывается на неопределённое количество времени. С волнительным предвкушением рассматриваю наш диалог и надпись «Вильям набирает сообщение…» и совершенно не понимаю, чего ожидать в ответ. Но почему-то уже чувствую, что могу доверять ему полностью, могу сказать ему всё, что думаю, а он меня выслушает и поймёт.

Может, я просто и правда чертовски наивна, прямо как ребёнок?

Вильям: Фрея, я же говорил, что я всё понимаю. Не надо со мной так общаться, как будто мы на бизнес-встрече. Я же видел тебя голой, надеюсь, ты об этом не забыла?

Я: Забыла. А между нами разве что-то было?

Вильям: Было настолько скучно, что ты уже ничего не помнишь?

Мягко усмехаюсь, рассматривая символы на экране, а мои губы расплываются в блаженной улыбке.

Я: Нет. Я снова соврала. Я всё помню. И было… хорошо.

Вильям: Просто хорошо?

Я: Очень хорошо.

Вильям: Ну, это я и так знал. Просто хотел, чтобы ты это признала.

Вильям: Фрея.

Вильям: Мы обязательно поговорим, когда ты вернёшься. И не только поговорим.