Елена Филиппова - Мир розовых пони

– Французская Ривьера. Неспешный, созерцательный отдых. Сказочная вилла Ротшильд. Сосновый бор. А кухня! А Ризотто с чёрными трюфелями и мясом лангуста. А Розе-де-Анжу? – Альбина Васильевна в каждое предложение вставляет подобные восклицания.

Невозможно нагоняет аппетит. Пойду печенье испеку на общей кухне. Такой запах пойдёт, в закрытых проходных комнатах, обои распрямятся. Да и отвлекусь немного. Таращиться в экран вредно, эта тьма-таракань так затянет, не успеешь глазом моргнуть – раб интернета! А интернет – чудище о семи головах, причём ни одной здоровой.

Трюфеля с мясом лангуста – это хорошо, но я люблю Москву. А Сен-Жан-Кап-Ферра своё дело уже сделал.

Добавочка. Аркадий Петрович:

– На этот раз, Маша, выведайте у Мишеля подробный адрес, мы с Альбиночкой обязательно с ним встретимся и разведаем (внимание!), не ветреник ли он, не морочит ли вам голову?

Что ж идея хорошая. Проверять людей на вшивость. Наши методы. 1937. В общем, Мишель пусть пишет, Том пусть отвечает. А Лазурный Берег пусть живёт своей жизнью, я точно не собираюсь знакомиться ни с Томом, ни с Мишелем.

На нашей коммунальной кухне три плиты, одна коричневая Марии Антоновны. Интересно, куда она пропала? Рецепт песочного печенья прост. Мука, сахар, масло сливочное, щепотка соли, два яйца, разрыхлитель – единственное волшебное слово в списке. Я точно не могу сказать, есть в разрыхлителе вредоносность или нет. Но это намного лучше состава четырёхмесячных булочек! Пока печенье пекла, вспомнила:

– Дор Блю, Морбье, о! А Яблочный сидр – опера в тонком бокале! – Аркадий Петрович.

Девять миллионов рублей (от продажи комнаты в коммуналке) дают право на Дор Блю. Они люди добрейшей души и меня звали в Сен-Жан-Кап-Ферра. Альбина даже билеты купить хотела на поезд, я молча киваю. Раз в неделю, по средам, из Москвы в Ниццу отправляется русский поезд, в Бресте «переобувается» и катит по Европе, не зная горя. Хотелось бы посмотреть, как там Сен-Жан-Кап-Ферра без меня. Не отпустили в отпуск. В июле?! Удивились даже такой наглости, работы непочатый край – Макдональдс, кофе, полы, переговоры…

Печенье я разделила на три части: мне, Альбине и Аркадию, Лидии Ивановне.

– Машенька, когда мы были в зоопарке, недалеко от Вильфранш-сюр-мэр, да, Аркаша?..

Аркадий кивнул, поставил чайник.

– Так вот, там была зебра, просто чудо, а не зебра! Мы решили, она похожа на вас, Машенька!

– Чем? – я готова принять любую похвалу.

– Она полнейший альбинос. Сначала Аркадий подумал, животное извалялось в грязи. Но нет! Господи, с какими же трудностями ей приходится сталкиваться в жизни.

– Зато живёт на Лазурном Берегу, – улыбнулась я.

– Так-то так! Но говорят, вы пожертвовали друзьям все деньги.

Я всегда удивляюсь, куда выведет Альбина Васильевна. Вот куда: я – зебра-альбинос, мне приходится сталкиваться с трудностями в природе. Как посмотреть. А дальше?

– Как всегда очень вкусно! – Альбина Васильевна убрала английские чайные пары, – А знаете, Машенька, возьмите себе одну чашечку и блюдечко тоже, хоть так я поучаствую в вашем благотворительном марафоне, – Альбина вздохнула.

Я не имею привычку отнекиваться, дают – бери! Три с половиной тысячи рублей, подчеркивает Альбина. Дорого, значит, и подарок дорог вдвойне. Спасибо, дорогие соседи. Вы продолжаете учить меня жить.

– Ой, Вам же, Mary, письмо, как я забыла! С каким-то совершенно неизвестным штемпелем.

Друзья мои, началось! И по Курту Воннегуту мне скоро придётся «без дела слоняться» по городку с названием Chipping Campden в Соединенном Королевстве. А у меня и визы-то английской давным-давно нет, не то, что денег на неё.

– Не может быть! – меняя одни очки на другие, удивляется Аркадий Петрович, – Лидия Ивановна, идите к нам! – он распахнул дверь в общий коридор, – Это неслыханно! Нашлась Марья Андреевна.

Не удивляйтесь, у нас полно Маш. Мою прабабушку по отцовской линии, Марью Андреевну, родственники давно похоронили. Накануне Великой Отечественной Войны она выехала в Брест, к родной тётке по каким-то делам, маленькую дочь оставила с мужем, собиралась ненадолго, туда и обратно. Больше семья о ней ничего не слышала. Я искала прабабушку на сайте Мемориал – без результата. И вот письмо из Чиппинг Кэмбден! 1982 – год её смерти, сказано в письме. Моя бабушка очень горевала и часто вспоминала Марью Андреевну. Меня назвали в её честь. Сейчас 2016. Это Москва. Мне пишут – вы являетесь единственной наследницей… Вы в это верите?