Елена Тодорова - Яма

Градский мазнул хмельным взглядом по гарцевавшей в потемках толпе. Внимание привлекла рыжеволосая девушка с выразительными пышными формами. Благодаря алкоголю, интерес разыгрался молниеносно. Кровь в жилах загудела, низ живота налился приятной тяжестью. После домашних разборок Серегу, используя терминологию матери, как нельзя сильно тянуло на грех. Что-то себе доказывал? Нет. Элементарнее и примитивнее, секс являлся самым простым и быстрым способом почувствовать себя хорошо.

Но тут Смирнову вдруг бес попутал. Не дала отойти, схватив за локоть, зачем-то повисла на нем, словно без упора не могла стоять.

Смерив девушку раздраженным взором, бесцеремонно высвободился из ее захвата. Наташку проняло: краснея, поджала обиженно губы.

Градскому и тут, конечно, диагонально. Сама виновата.

Смирнова становилась незаменимой, когда ему очень срочно приспичит. Бывало, бухали толпой, Наташка и еще две девчонки, Нина и Дашка, падали на хвост, ну и, как водится, развезло, потянуло на плотскую любовь, а Смирнова под рукой. В остальное время она его не интересовала.

Серегу, в принципе, никто не интересовал в традиционном смысле этого слова. Чаще всего именно под воздействием алкоголя возникало зверское сексуальное возбуждение. Тр*хаться, в силу какого-то дурного чувства нетерпеливости, хотелось сию секунду.

Случалось, что на следующий день Град свою «ночную подругу» не узнавал. Не здороваясь, проходил мимо, чем заработал репутацию бездушного мерзавца. Хоть это и являлось очень близко к правде, все же поступал он подобным образом не намеренно.

– Глянь, – со смехом проговорил Карп, указывая рукой через зал. – Какая у Быка рожа потухшая. Дашка снова за что-то его песочит.

Проследив в нужном направлении, Сергей напоролся взглядом на уже знакомую ситуацию. Лицо и губы девушки двигались, выражая крайнее недовольство, в то время как Быков, втянув голову в плечи, пытался ей что-то возражать в свое оправдание.

– Ты эту рыжую знаешь? – спросил у Макса, пренебрегая непрущей его темой.

– Какую? А-а… Так это ж Мореходова с нашего потока. Ты, блин, что, ее раньше не видел?

– Не видел.

– Ты даешь, Град, – протянул недоверчиво. – Три года проучились на одной специальности. В прошлом году у нас физ-ра вместе с их группой проходила. Она всегда бежала последней, и с ней еще такая тощая шпала с вечно недовольной мордой…

Серега глянул на него, как на ненормального.

– Ты мне еще цвет ее треников скажи, я точно вспомню.

– Ладно, – миролюбиво усмехнулся Карп. – Идем, познакомлю.

– Я сам.

Не то, чтобы Градский противился посредничеству и сватовству. Когда «уже горит», его не особо волновали зрители, посредники и всякие случайные свидетели. Но в тот момент ему требовался еще алкоголь. Не переносил, когда вот так вот резко посреди вечера отпускало. Накатывала какая-то странная тошнота. Муторная и гнетущая.

– Град… – заныла Смирнова. – Мне душно.

– Так выйди на улицу.

– А ты?

– А я только оттуда пришел.

– Народу сегодня много, мне одной страшно.

– Возьми с собой Нинку. Видела ее новую стрижку? Она на любого нагонит страху до заикания.

Искал глазами стол с выпивкой.

– Серега… – дуя губы, не унималась Смирнова. – Я с тобой хочу.

– Со мной сейчас нельзя. Почти трезв, надо догнаться.

А сразу после этого диалога…

Десятки одинаковых фраз крутились у Градского в голове, в попытках объяснить себе, как же все началось. И ничего из сформированного не отражало действительности. События развивались вроде бы в реальном времени, просто накладывалось одно на другое, громоздилось, множилось, и, в конце концов, приняло экстраординарные объемы.

Сокурсница Градского, Алина Кузнецова, на пару с другой Кузнецовой – третьекурсницей Русланой, решили представить друзьям-знакомым свою младшенькую, слава Богу, последнюю сестренку – Доминику.

Серега оценил ее бегло, без особого интереса. Но первое впечатление сформировалось отчетливо и без приглашения отложилось в душе навсегда.

Маленькая. Глазастая. Смазливая.

Отталкивающие факторы возникли, едва она заговорила.

Амбициозная. Манерная. Напоказ правильная.

Выделялась из разгульной толпы строгим брючным костюмом и белой рубашечкой, перехваченной у воротника узким красным галстуком. Улыбнувшись, она пожала каждому поочередно руку, будто дипломат на деловой встрече.

«Только таких тут не хватало…»

Мало ему дома святых праведников.