Елена Тодорова - Яма

– Ника, мне все равно не нравится эта затея…

– А когда тебе что нравится? – остановила увещевания сестры. – Мы выиграли кубок Южной Лиги. Можно мне порадоваться?

– Слишком часто ты стала радоваться вне дома.

– Такая жизнь, мамаша. Дети вырастают.

Отключив телефон, замерла перед зеркалом. Пожалела, что последние слова прозвучали слишком грубо.

Неожиданно стало невыразимо трудно давить внутри себя эмоции.

«Ну, что я здесь забыла?»

Не получалось веселиться. Тянуло домой. К маме с папой… А еще лучше – в деревню к бабушке. Наесться до отвала пирогов, дочитать начатую книгу и выспаться.

Денег не было. От полученной «за Лигу» премии оставались гроши.

«Эх, ты…»

«Лучше бы свитер себе купила…»

Дверь открылась, впуская резкие потоки воздуха и шума. Захлопнулась – почти та же тишина. Из нового – только пытливые взгляды шагнувших в помещение девушек. Внимание, к счастью, оказалось временным. Практически сразу они потеряли к Кузнецовой интерес. Цокот каблуков перенес их к зеркалам, где они, поправляя макияж, занялись обыкновенной трескотней.

На обратном пути, проталкиваясь через плотный поток хаотично движущихся человеческих тел, Доминика старалась ни с кем не встречаться взглядом. В прошлый раз убедилась, что это может быть неверно истолковано.

– Ники, ну, ты где пропадаешь?

– Да так, разминала ноги.

– И что без меня?

Ромка Черниченко поднялся, чтобы впустить Нику обратно за стол. В какой-то момент сместил позицию, соприкасаясь с ее бедрами своими. Она сильно смутилась от подобной близости, но попыталась это скрыть.

– Хорошо, что без тебя, – с широченной улыбкой заметил Костик.

Как только Доминика присела на диван, к уху ее прижалась губами Катя Уварова.

– Не проворонь Ромчика. Классный экземпляр!

Машинально посмотрела в сторону «экземпляра». Черниченко, словно ощутив возникшее любопытство, поймал ее взгляд. Без привычной улыбки, и от этой его серьезности Нике сделалось еще более неловко.

Классный он, не поспоришь. Высокий и симпатичный. Любил пошутить и посмеяться. В команде – генератор идей, а в реальности – хорошего настроения. Но… Нику Рома не интересовал.

На максимум изматывали мысли о другом человеке. Внутри сидело странное напряжение: тугая пружина, которую приходилось постоянно держать сжатой.

И она держала.

– Обо мне задумалась, красотка?

Когда Ромка склонился ближе, мозгу пришлось отдавать дополнительные команды, чтобы инстинктивно не отпрянуть.

– Всенепременно.

– Смотрю, прям из реальности выпала.

– Склонило в сон, Ромчик.

– Вот так, значит? – состроил обиженную мину.

Отсветила ему улыбкой, хотя душевное состояние скатилось к нижнему уровню уныния.

– Ага.

– Бессердечная.

– Да кто сейчас сердечный, Ром? Людей не осталось, одни притворщики.

– Я сердечный, – горячо возразил Черниченко. – То есть душевный. Вот сейчас бухаю с горя, что ты меня не любишь.

Ника фыркнула.

– Разве с горя бухают? Бухают абсолютно все по-дурости, только причины выдумывают разные.

– Так говоришь только потому, что сама никогда не напивалась. Вот попробуешь… – толкнул к ней рюмку с янтарной жидкостью.

– Увольте, – брезгливо поморщилась. – Обезьянничайте сами.

– Ну-с, как изволите, императрица.

Утром Нику ждала заслуженная проповедь от разъяренной Алины.

– Ты где, черт возьми, ночевала? Я чуть с ума не сошла!

Скинув сапоги и куртку, прошлепала мимо взлохмаченной сестры к своей кровати.

– Ну, что ты начинаешь? На ровном месте… – вздохнула. – У Кати, где же еще… Я предупреждала.

– Ты сказала: «Возможно, останусь». Я ответила: «Нет», – сердито воспроизвела их недавний диалог Аля.

Под эти громкие возгласы проснулась Руслана. Оторвала голову от подушки. Приоткрыв один глаз, опытным путем оценила накал конфликта.

– Опять? – фыркнула, отбрасывая с лица спутанные волосы. – Уварова – нормальная девчонка, Аль. Что смертельного? – поддержала младшую.

– А то, что рано ей еще по подружкам ночевать.

– Ну, что ты начинаешь? – повторила недавнюю фразу Ники. – Ты в семнадцать уже у Димки ночевала.

Это замечание Алина бессовестно пропустила мимо ушей.

– А если бы с тобой что-то случилось в этом клубе? С вами обеими? – снова уставилась на Нику в упор. – Девчонок насилуют, убивают, продают в рабство! Бывать в таких заведениях опасно!

Тяжко вздохнув, «младшенькая» закатила глаза. Молча начала раздеваться. Потянув вниз замок молнии, сдернула через голову платье. Стянула колготки. Сбросила лифчик и трусы.