Елена Трифоненко - Беру тебя напрокат

– Спасибо! – говорит Женька, когда шасси нашего самолета благополучно касаются посадочной полосы Генуи. – Спасибо тебе, Ника за поддержку. Теперь я буду еще и в такси нервничать – переживать за свое здоровье.

– Не будешь, – утешаю я. – Потому что до порта мы поедем на автобусе, а дальше нас ждет вода и ничего кроме нее. Кстати, рассказать тебе о статистике смертности на воде?

Женькины глаза наливаются кровью.

– Не надо.

***

«Когда поднимитесь на борт, сразу зайди ко мне (номер моего сьюта – тринадцать-двести). Обсудим нашу первую встречу. Надо придумать что-то действительно эффектное!» – именно такие инструкции прилетают мне от Петрова, когда я и Женька проходим регистрацию на лайнер.

«Будет сделано!» – пишу я и ухмыляюсь. Мне, конечно, ужасно хочется поглядеть, как выглядит сьют, но я все же совладаю с любопытством. И ни на какое обсуждение не пойду. Вот еще! Рано или поздно мы с Петровым так и так встретимся, а пока пусть понервничает.

Когда я каталась по Крыму, мне пришло в голову, что месть Петрову не должна ограничиваться душем из капучино. Я из-за его январской выходки дергалась целую неделю, вот пусть и он столько же времени проведет на нервах. Он заслужил.

Для того чтобы найти меня было сложней, отключаю телефон. В конце концов, у меня ведь могла кончиться зарядка? Могла!

Лайнер встречает нас морем огней и зеркал. Женька глядит на все широко распахнутыми глазами, а я расчехляю одну из камер. Пришло время начать влог!

– Привет, ребята! Отгадайте, где я? Нет, это не аэропорт Стамбула! И не торговый центр в Паттайе! Я – на гигантском круизном лайнере, который только в этом году сошел с верфи. Меня ждут восемь дней и семь ночей в Средиземном море. Вы со мной?

Пока я эмоционально болтаю с камерой, Женька чуть колышется березкой в сторонке. Вид у нее такой, будто она вот-вот бухнется в обморок.

Виновато вздохнув, я ставлю запись на паузу.

– Женечек, ау?

– Что?

– Чего бледная такая?

Она делает жалостные глаза.

– У меня, кажется, морская болезнь начинается.

– Нет, Жень, для нее еще рано. Наверное, у тебя просто изжога от гамбургера, который ты ела в автобусе. – Я задумываюсь, как бы привести сестру в чувства, и почти тут же меня осеняет. – Слушай, хватит уже в сторонке стоять! Бери вторую камеру и снимай меня со стороны. Мне пригодятся разные ракурсы на монтаже.

Она кивает и с несчастным видом достает гоупрошку:

– Как именно снимать?

– Как хочешь. Я полагаюсь на твою интуицию.

Снова включив камеру, я увлекаю Женьку к лифтам. Мне не терпится взглянуть на нашу каюту.

Некоторое время сестра снимает меня словно через силу, но постепенно румянец возвращается на ее пухлые щечки. Я прячу улыбку: что ни говори, а камера лучше любого психолога!

Наши чемоданы уже стоят у дверей каюты (персонал постарался!). Мы перетаскиваем их через порог и оглядываемся. Мне очень даже нравится то, что я вижу. В конце концов, Петров мог и сэкономить – приобрести для будущей «девушки» какую-нибудь внутреннюю каюту – тесную клетушку без окна. Но он раскошелился. У нас огромная комната, да еще и балкон имеется – я немедленно выскакиваю туда.

– Вау! Вот это да! – Мне даже говорить тяжело от восторга: у нас восьмая палуба, и Генуя как на ладони. – Женя, иди сюда!

Сестра неохотно высовывает нос из комнаты.

– Погляди, какая красота!

– Ой, нет. Что-то голова кружится. – Женька снова бледнеет и покачивается. – Не подходи, пожалуйста, близко к перилам.

Чтобы не нервировать ее еще больше, я поспешно возвращаюсь в комнату:

– Так, я, пожалуй, прямо сейчас сниму обзор каюты. Посидишь немного в ванной, чтобы не попасть в кадр?

– Конечно! – кивает Женька. – Я еще и душ заодно приму: на меня в автобусе какая-то жуткая тетка накашляла.

Сестра начинает швыряться в чемодане в поисках любимого шампуня. И в этот момент раздается громкий, настойчивый стук в дверь. Бум-бум-бум! Женька вздрагивает и смотрит на меня вопросительно. Я же поспешно прикладываю палец к губам:

– Тсс!

– «Тсс»? – шепотом переспрашивает Женька. – В смысле, «тсс»? Зачем? Мы что, от кого-то прячемся? Что вообще происходит?

Я подскакиваю к сестре и зажимаю ей рот рукой.

– Тихо, Женя!

Она пытается брыкаться, но звуков больше никаких не издает. Стук повторяется еще пару раз. Может, я, конечно, зря не открываю, может, это кто-то из персонала, но проверять не хочется.

Выждав почти минуту после того, как в нашу дверь перестают ломиться, я наконец отпускаю Женьку.