Анаида Ади - Девочка с красным шарфом

Сидя за уроками, я не замечаю, как подкрадывается поздний вечер. Скоро в комнате стало совсем темно, и мне пришлось включить настольную лампу. Я решал примеры в тетради, выводя синими чернилами корявые цифры. Голова трещала по швам и неумолимо клонилась набок, веки закрывались сами собой. Сегодня я почти не спал, как и вчера, позавчера и все предыдущие дни. В общем, это уже давно стало привычкой. Я просто лежу с открытыми глазами, уставившись в потолок мёртвым, недвижным взглядом. Так может пройти час, два или же вообще вся ночь. Но сегодня я действительно очень хотел спать, какая-то невидимая сила утягивала меня за собой. Я захлопнул учебник и тетрадь, махнув на всё рукой. Умение иногда посылать всё к чертям действительно выручало меня.

Я подошёл к кровати, лёг и укрылся одеялом, даже не раздеваясь. На остальное у меня не было сил. Я просто слишком устал. Устал жить, устал дышать. Как только моя голова коснулась подушки, я буквально сразу же заснул, что было довольно странно. Я окунулся в темноту, которая всё сильнее обволакивала меня с каждой секундой.

Когда мне всё-таки удаётся заснуть, я не отправляюсь в царство сновидений. Мне ничего и никогда не снится. У меня нет даже кошмаров. Но я совершенно не опечален этим, меня всё устраивает. Особенно, если учитывать то, что моя жизнь – это один сплошной плохой сон. Так что же я вижу, закрывая глаза? Лишь приятную пустоту. Просто чёрный, однотонный фон, без каких-либо вкраплений. Я оказываюсь в королевстве выключенного экрана, если можно так сказать.

За окном редко проносились машины, осенние листья на деревьях слабо шелестели и изящно падали на мокрый асфальт. Весь дом спал, тишину не нарушал ни единый шорох. Я люблю ночь. И неважно, сплю я или нет. Главное, что в это время со мной никто не разговаривает, меня никто видит, никто не трогает. Я остаюсь наедине с самим с собой и такой родной темнотой. Что может быть лучше? Я бы хотел вечную ночь, чтобы никто не наблюдал за мной, чтобы никто не осуждал.

Но вдруг эту идиллию нарушил чей-то негромкий смех, прорывавшийся сквозь мрак и тишину комнаты. Я в недоумении приоткрыл один глаз, после чего вокруг вновь воцарилось молчание. Я огляделся по сторонам, но, не увидев ничего живого, от кого могли бы исходить эти звуки, опустился на подушку, решив, что всё это мне лишь показалось.

Не прошло и минуты, как до меня донёсся смешок. Я открыл глаза и уже более настойчиво всмотрелся в пустоту. Наверное, с моей нервной системой действительно не всё в порядке, потому что происходящее ничуть не напугало меня, а только разозлило. Да и зачем мне бояться, если я всё равно не смогу ничего сделать, не смогу дать отпор? Кто это? Убийца? Отлично, может хоть кто-то, наконец, осуществит мою мечту. Вор? Пусть берёт, что хочет. Мне абсолютно не жалко. Маньяк-насильник? Да, признаюсь, это уже немного пугает, но тогда эта мысль не пришла мне в голову. Я решил подыграть неизвестному и вновь зажмурился. Кто-то в комнате опять залился звонким хохотом. Моё терпение лопнуло, и я вскочил со своего места. Ну как вскочил, в смысле кое-как сел на кровать, опираясь на локти.

– Кто там?! – в бешенстве воскликнул я. Неужели кто-то вздумал издеваться надо мной даже ночью?!

– Тише, тише… Он может тебя увидеть… – послышался чей-то еле слышный шёпот.

Вдруг из-за открытой двери показался лоскут красной развевающейся, словно на ветру, ткани. Только откуда взяться ветру в доме?

– Я вижу тебя! Хватит прятаться за дверью! – крикнул я.

Наконец, незнакомец, по-видимому, решил послушаться меня. Вначале высунулась чья-то макушка – неизвестный оценивал обстановку. Затем я увидел маленькую ножку и красную ткань, которой становилось всё больше. Из своего укрытия вышла хрупкая девочка в белоснежном кружевном платье, доходившем ей до колен. Её шею обвивал шарф алого цвета, который был настолько длинный, что им можно было бы обвернуть эту комнату несколько раз. Её светлые локоны небрежно лежали на худых плечах. Она была явно чем-то смущена, поэтому держала руки за спиной, а её взор был устремлён в пол. Странно, что при кромешной темноте я смог рассмотреть её так подробно, будто это происходило при свете дня.

– Вас было двое! Я слышал, как вы шептались, – я старался говорить как можно строже.

– Нас уже двое, – ответила девочка, подняв свои кристально-голубые глаза и посмотрев на меня невинным, недоумевающим взглядом.

– Ты думаешь, что сможешь запудрить мне мозги? Ты только одна, – сказал я, презрительно оглядев её с ног до головы.