Ео Рэеллин - Доверься мне

Однако блюда оказались не только красивыми на вид, но и съедобными – Тим ещё по запаху в зале догадался, что будет вкусно, – а за романтику отвечал Андрей: галантно ухаживал за Тимом, улыбаясь в контрастном свете потолочных ламп, имитирующих софиты. Каждый пучок бил точечно, выделяя блеск в глазах, породистую линию носа, влажные облизанные губы. Наверное, и Тим тоже выглядел загадочно и не очень реально. Во всяком случае, ему хотелось так думать – даже один бокал красного вина добавил уверенности и желания казаться кем-то другим.

Тим вновь улыбался и беззаботно болтал – рассказал о триаде и о том, что живёт в студии Миши. Андрей поведал об оставшихся на родине родителях, братья у него отсутствовали, ещё затронул работу – перевёлся с должности начальника отдела и до конца не был уверен, что потянет столь высокий пост руководителя филиала. Поэтому пока не обустраивался на новом месте – просто снимал однокомнатную квартиру, примеряясь к неподъёмным ценам на жильё в мегаполисе рангом повыше, чем его родной город.

Ощущение, что они практически на равных, не отпускало – разница в возрасте и должности не беспокоила, а каждый сейчас переживал переходный этап: у альфы, естественно, всё было серьёзнее. Так то ж альфа, у омег свои задачи.

Второй бокал вина показался Тиму лишним – кислинка перебивала вкус букета, – но восприятие себя окончательно пришло в норму. К сожалению, в ресторане никто не танцевал – столики друг от друга отделяли тяжёлые бархатные портьеры, существенно осложняющие распространение коллективного духа веселья, так что после одиннадцати Андрей красноречиво глянул на наручные часы: пора закругляться.

Тим уже знал, что будет дальше, но не торопился сообщать о своём решении, чтобы не показаться излишне легкомысленным – последний бастион возведённого собственными руками целомудрия пал, когда они целовались в машине у его дома.

– Тим, ты такой… – жадно ловя воздух ртом, прошептал Андрей.

В ответ Тим лишь рассмеялся, он не хотел разрывать поцелуй даже на секунду, чувствуя настойчивый язык и думая, что может и не дождаться предложения и позвать Андрея сам – почему-то всегда казалось, что первый шаг должен быть за альфой. Губы колола незаметная в полумраке щетина, пальцы Андрея беззастенчиво исследовали тело Тима – докуда могли добраться. Возбуждая, распаляя, открывая новые горизонты допустимого: от нетерпения Тим постанывал, вдруг ощутив себя самым настоящим омегой. Не распутным и готовым лечь под любого альфу, а свободным и сексуальным.

– Пригласишь? – тихим рыком спросил Андрей: из-за расширившихся зрачков радужки исчезли, крылья ставшего острым носа раздувались, придавая лицу хищное выражение.

Из-за камер в лифте приходилось соблюдать приличия – табло в кабине до противного неспешно отсчитывало этажи до шестнадцатого. Тим покусывал нижнюю губу и смотрел на Андрея – альфа тяжело дышал и пытался отвлечься, читая табличку с инструкцией по эксплуатации.

От чего отвлечься – стало ясно уже в квартире: накинулся на Тима, стискивая в руках, словно омега был хрупкой веточкой. Объятия делали их ближе, но несколько слоёв ткани по-прежнему разделяли и не давали ощутить истинный контакт. Раздевались одновременно, чтобы ускорить процесс – пальцы Тима дрожали, плохо слушались, срывались с пуговиц рубашки. Андрей сделал всё быстрее и принялся помогать ему – расстегнул брюки, спустил их вместе с бельём и сел на корточки, припав губами к паху.

Ласка была слишком неожиданной и волнительной – Тим качнулся назад, не удержав равновесие, и был пойман Андреем и тут же уложен на диван: омега так и остался в рубашке, одна пуговица которой никак не хотела поддаваться. Андрей навис над ним, жадно исследуя шею и грудь губами, а пальцами добираясь до промежности – Тим развёл ноги и выгнулся, открываясь.

Секундное смятение растаяло под горячим цунами возбуждения: Тим попытался добраться рукой до члена Андрея – по-альфьи крупного и возбуждённого, – чувствуя, что уже готов принять его, яростно желая этого.

Андрей наконец избавился от мешающей рубашки – начал покусывать соски, влажно зализывая каждый раз, когда тело Тима реагировало вздрагиванием. Тим же положил ладони на грудь и с силой сжал пальцы, а потом зацепился за спину, стараясь обнять альфу как можно крепче. Торс Андрея не смотрелся особо подтянуто, но и Тим с его излишней худобой не считал себя моделью с обложки – не всем быть эталонами красоты.