Татьяна Ивашкина - Там точно есть любовь

Завороженно любуюсь дочерью.

Этот отрезок жизни – совершенен. Солнце, окончательно победившее вчерашнюю ночь, осеннее стрекотание насекомых, дружеское единение девочки и животного, восторг в глазах ребенка.

Твердость воздуха.

Желтое на синем, белое на серо-желтом.

Следом за кобылой Женьки – еще одна лошадь. И второй всадник: крупный светловолосый мужчина, чье лицо отражает Женину радость. Склонившись к уху лошади, мужчина несколько раз нежно хлопает животное по шее. Катя с трудом отрывает взгляд от его руки.

– Мама! Ой…

Затолкнуть возглас обратно девочка уже не может. Лошадь пугается пронзительной внезапности звука – дергает крупом, скидывает юную наездницу в высокую траву. Катя бросается к дочери, страх столь всеобъемлющ, что не ощущается вовсе. Ноги застревают в полыни, Катя бежит через поле.

Впрочем, Женькин спутник ее опережает. Ловко поднимает девочку с земли, отряхивает штаны, куртку. При этом добродушно смеется, передразнивая Женино неуклюжее падение. Дочь доверчиво и смущенно улыбается ему в ответ. Продолжая веселиться, оба поворачиваются к подлетевшей Кате.

Страха она не почувствовала, но злость осязаема до покалывания в пальцах. Так вот что испытываешь, мечтая избить человека?

– Немедленно уберите руки от моего ребенка!

– Здравствуйте! Не волнуйтесь! С Женьком все в порядке! Мы научились падать.

– Отойдите! От! Жени! Сейчас же!

– Спокойно-спокойно. Вот. Отошел. Вы Катя? Женек все время про вас. Я Андрей. Местный будущий – как это красиво сказать? – отельер. Там, возле реки, моя стройка. Ну Женя наверняка вам уже рассказала.

Не удостаивать ответом.

А через пару секунд самой столкнуться с игнорирующей тишиной: на все тревожные расспросы мамы Женька лишь опускает голову. Впрочем, Катя и так видит, что дочка в полном порядке.

– Женек, успокой меня! Ты же говорила маме, что занимаешься? Чего молчишь-то? Чего-то я тебя, мелкая, не понимаю. Катя, поверьте, я был полностью уверен, что вы в курсе Жениных… э-э-э… уроков Высокой Школы. Видите? Мы тут практикуем выездку без седла и поводьев как таковых. Только шнурок на шее. Это вам, конечно, покажется странным, но, поверьте, опасности никакой практически.

– Нет! «Женек», как вы именуете мою дочь, маме ничего не говорила. И, вообще-то, взрослому человеку неплохо было бы самому пообщаться с родителями несовершеннолетнего ребенка, прежде чем сажать его на малоуправляемое агрессивное животное! А что касается опасности – вы что, совсем идиот? Женю только что сбросила лошадь!

– Вы еще скажите, на полном скаку сбросила. Катя, ну правда, не сердитесь. Просто недоразумение вышло. Я был уверен, что с вашего разрешения! Женек, то есть Женя ваша обожает лошадей, я в детстве такой же был. А тут в Лисичкино… Ну чем ей еще заняться? Детей-то других нет. Вы по уши в хозяйстве, я знаю.

– Не ваше дело, в чем я по уши.

Муть усталости обрушивается внезапно. Извечная Катина расплата за вспышку эмоций. Скулы напрягаются в преддверии зевоты. Вязкая тяжесть сползает по рукам и ногам. Ругаться больше не получится. Катя знает себя: через пару минут ее воля (да, впрочем, и тело) превратится в склизкую медузу. Надо поскорее увести Женьку подальше от этого огромного уверенного в себе человека с его тупыми зверюгами и показным добродушием.

Да и самой поскорее укрыться от сочувствующего блеска чужих глаз.

– Дочь, пойдем.

Из последних сил Катя распрямляет плечи, очень крепко сжимает руку Жени, вынуждая нахмурившуюся девочку следовать за собой.

– Катя, подождите! Так не годится! Мы же соседи, давайте мировую? Как это говорится? Назначьте мне епитимью какую-нибудь, да и дело с концом! Женя рассказывала, у вас беда с забором? Моим парням это – полчаса работы. Завтра же пригоню к вам.

Катя вздрагивает. Оборачивается.

Ей не показалось? Он ведь так сказал? «Я пригоню»?

А голос при этом истекал ленивой благостью господина жизни. Похожим тоном с Катей все это лето общались Костины кредиторы: развалившись в дизайнерских креслах, они – олицетворенное милосердие – предлагали бедненькой жене бывшего партнера унизительную рассрочку долговых выплат.

Спасибо свекрови за возможность послать уродов с их псевдоблаготворительностью куда подальше.

Брезгливость успешно оттесняет усталость.

– Андрей, да? А вы, Андрей, со своими людьми тоже бесконтактную выездку практикуете?

– Простите?

– Ну, людьми. Такой двуногий скот, знаете? Который вы собираетесь милостиво ко мне пригнать. С ними как? Тоже без уздечек? Гуманно?