Екатерина Юдина - Он…

Я посмотрела на часы и против воли задержала дыхание. Взглядом окинула террасу, на которой сейчас находилась и подошла к столику. Он был накрыт только на двоих и атмосфера так отчетливо намекала на то, что тут специально все готовили для красивого, романтичного ужина.

– Свидание с продолжением, – вслух произнесла свои мысли, когда из террасы вернулась в номер и посмотрела на огромную кровать, усыпанную лепестками роз в стиле «ложе любви для молодоженов».

Я отвернулась от кровати, не понимая, почему один ее вид вызывал тревогу. Хотелось взять и уйти. Откуда взялось это ощущение, что я поступаю неправильно? И почему в груди поселилось настолько сильное волнение, смешанное с отвращением?

Резкий щелчок замка заставил меня обернуться.

– Что ты тут делаешь? – спросила на выдохе и, сжимая ладони в кулаки, сделала шаг назад. Ощутила, что сердце замерло и, казалось, я вовсе перестала дышать.

Он пришел за мной. ОН. Совсем не тот, кого я ожидала.

В комнате сразу стало темнее и холоднее, так всегда происходило, если этот мужчина оказывался рядом. В его энергетике таилось нечто опасное. Хищное и угрожающее, то, чему было трудно сопротивляться.

Он переступил порог, захлопнул дверь за собой и окинул комнату безразличным взглядом, но явно отметил главные детали: бутылку шампанского в ведерке со льдом, два бокала, постель, приготовленную для романтического вечера.

Лицо этого человека не выражало никаких эмоций, казалось, он просто фиксировал каждую мелочь, и не было особенной разницы между мной и вон той вазой в противоположном углу.

– Машина внизу, – ровно произнес он.

– Нет, – отрицательно мотнула головой. – У меня совсем другие планы на эту ночь. Скоро сюда придет человек, которого я…

– Никто не придет.

– Ты не можешь запретить…

– Могу.

– Что ты с ним сделал? – оттолкнулась от стола и сжала кулаки.

– Поговорил, – уголок его рта дернулся вверх, обнажив зубы. – Объяснил, моя дочь – не шлюха из отеля.

– Отлично, – процедила и подошла к нему, ощущая, как в груди начала распаляться злость. – Только я не твоя дочь и нам обоим об этом было известно с самого первого дня нашей встречи.

– Вниз, – распорядился, точно отдавал приказ одному из своих псов.

– Нет. Я больше не вернусь в твой дом, – проговорила твердо. – Зачем ты вообще приехал сюда? Зачем я тебе нужна? Надоели все прошлые однодневные игрушки и ты решил найти новую? Тогда возьми себе девушку посговорчивее. Их вокруг тебя всегда сотни бегают, – я не выдержала. Вспылила и ударила мужчину в грудь, но, казалось, что легче было ударить камень.

Он и бровью не повел. Продолжал молчать, словно ничего и не происходило, опять вмешивался в мою жизнь, устраивал все так, как желал. Бесчувственный подонок.

– Ты не имеешь права распоряжаться моей жизнью. Тебе плевать на меня и, после того, что ты сделал, мне плевать на тебя. Оставь меня в покое.

Я обошла мужчину и двинулась к двери, обхватила ручку, но тяжелые ладони опустились на мои плечи. Сжали мягко, но уверенно. Властно, по-хозяйски, будто прекрасно осознавали мою истинную принадлежность.

Он считал меня своей.

– П-пусти, – прошипела.

Его лицо оставалось безразличным. Ни один мускул не дернулся. Стальные глаза точно затянуло льдом. Железная хватка. Без чувств.

– Ты права, – его тихий и низкий голос прошелся по моей коже, будто острие ножа. – Ты не моя дочь, и это очень хорошо.

Пальцы разжались, скользнули по моим рукам, заставляя мелко задрожать от нервного напряжения.

– Ты добилась своего. Я сделаю то, чего ты просила, – его руки вдруг опустились на мою талию и резко притянула меня к крепкому телу мужчины. – Будешь моей так, как я хочу.

Уже с самого утра у меня возникло ощущение, что этот день будет ужасным.

Я проспала, а, когда бегала по своей комнате, пытаясь как можно быстрее собраться, поняла, что ночью пошел дождь и вся моя одежда, которую я после стирки вывесила сушиться на балконе, была насквозь мокрой.

– Просто замечательно, – сказала с сарказмом и обречено ладонью сжала ткань футболки, из которой тут же полилась дождевая вода.

Я понимала, что уже жутко опаздывала, поэтому просто схватила из шкафа первое, что попало под руку. Оделась в потрепанные джинсовые шорты, которые были мне на два размера велики, из-за чего весьма неприглядно висели на попе, а, так же в растянутую майку.