Мила Дрим - Лига Теней. Жажда

– Он к тебе прикасался?

Вопрос Артура долетел до Насти уже тогда, когда она перешагнула порог дома. Девушка обернулась и непонимающе посмотрела на Артура.

– Кассандр? – слетело с её губ.

– Да.

– Нет. Спокойной ночи, – желая как можно скорее остаться в одиночестве, произнесла девушка.

– Спокойной, – Артур, дождавшись, когда за Настей закроется дверь, направился в сторону Кассандра. Тот не торопился уезжать. Знал, что будет разговор. Прислонившись к своему спортивному седану, черноглазой вампир наблюдал за приближением союзника.

– Кассандр, – Артур сверкнул глазами, – какой «неожиданный» визит.

– Так уж «неожиданный», – он оскалил зубы в дерзкой улыбке. – Я теперь буду тут частым гостем. Если ты, конечно, не прогонишь меня.

– Слова с подвохом, – Артур усмехнулся, – ты ведь знаешь, что мне спокойнее, чтобы ты общался с ней на моей территории.

– Говоришь, как заботливый папочка.

– Так и есть. Я – отец, а Настя – сестра моей жены. Она – часть моей семьи.

– Я не наврежу ей, если ты об этом, – Кассандр не сводил взора с Артура.

Тот сканировал его взглядом.

– Не навредишь, – сделав свои собственные выводы, уверенно произнес Артур. Он встал справа от Кассандра и направил свое внимание в сторону дома. На втором этаже одна из комнат наполнилась мягким светом.

– Как только им станет известно, что Настя имеет для тебя ценность, ей захотят навредить, – вкрадчиво сообщил Артур.

– Судишь по себе, не так ли, Артур? – Кассандр заглянул ему в глаза, и встретился с его убийственно-холодным взглядом. – Сколько лазутчиков за все это время пыталось прокрасться к твоей жене?

– Я не веду счет мертвецам, – Артур улыбнулся, и во тьме сверкнули его удлинившиеся клыки.

– И я не буду, – черные глаза Кассандра сверкнули, как у дикого зверя. – Я уничтожу каждого, кто только посмеет подумать про мою Настю.

– Она пока еще не твоя, – Артур чуть сощурил глаза. – И мой тебе совет – если ты действительно хочешь, чтобы Настя стала твоей – перестань думать своими шарами.

– Это невозможно, – Кассандр запрокинул голову и заулыбался, как сумасшедший, – там моя интуиция.

Настя выглянула в коридор, освещенный мягким сиянием настенного бра, и взгляд её зацепился за, выходящего из комнаты Ксюши, Яна. Девушка нахмурилась. Не слишком ли долго он находился наедине с её младшей сестрой? Безошибочно прочитав вопрос на лице Насти, Ян послал ей вежливую улыбку и сказал:

– Мне нужно было убедиться, что она спит.

И, не прибавляя более ничего к своим словам, Ян скрылся за поворотом на лестницу. Настя, размышляя над ответом мужчины, дошла до комнаты сестры. Прислонившись к двери, послушала – не раздается ли плач. Тишина. Может, стоило бы зайти и проверить её? Отчего-то сердце отвергло эту идею.

«Вместо того, чтобы переносить свое беспокойство на сестру, мне стоит избавиться от него в ванной», – решила Настя. Теплый душ, ароматное крем-мыло, а после – удобная постель – самое лучшее средство для того, чтобы смыть с себя неприятные воспоминания.

Встав под быстрые потоки воды, Настя сомкнула веки. И тут же – в памяти её всплыло самодовольное лицо Кассандра. Каков наглец! Девушка, вцепившись в мыло, начала с каким-то остервенением намыливать им свое тело – словно этими действиями пытаясь смыть с себя воспоминания. Затем, включив воду погорячее, она встала под нее, и едва не вскрикнула – вода обожгла нежную кожу.

– Да что это со мной, – прошептала Настя. Она была удивлена и собственной нервозности, и какой-то агрессии, направленной на саму себя. Убавив воду, Настя позволила уже ласковым, вновь теплым потокам, омыть её тело. Она стояла так четверть часа, а когда вышла из ванной комнаты, ноги едва держали её – столь расслабленна и утомлена была девушка.

Уже зайдя в спальню, Настя бросила настороженный взгляд на окно. Плотные шторы, ласкаемые ночным ветерком, едва покачивались, создавая ощущение, что за ними кто-то прячется. На несколько секунд девушке показалось, что так и есть. Одна только мысль – и тонкие волоски на шее поднялись, а влажная кожа покрылась мурашками. Не в силах сдвинуться с места, Настя не сводила взора со штор.

Страх усиливался, сердце, отзываясь барабанной дробью, пыталось пробиться сквозь ребра. Настя, еле передвигая ногами, попятилась назад. Умом она понимала, что ведет себя, как маленький ребенок, но ничего не могла поделать с животным страхом, который поднимался из центра живота к её горлу.