Кира Фарди - Одержимость

– Что у нас? – взмыленная, вбегаю в кабинет босса.

– Пожар в доме на Пролетарской, взрыв газа. Оператор и Баусова уже в машине.

– А я зачем нужна?

– Ты идиотка, Селезнёва? Кто информацию собирать будет?

Минивэн трогается сразу, как только я прыгаю в салон. Анна Баусова – известная тележурналистка – сидит, поджав губы, и роется в своей сумочке. Оператор Максим обнимает камеру. Мы переглядываемся.

«Что?» – киваю я и показываю глазами на нашу приму.

«Ужас!» – качает головой он.

– Заставляешь себя ждать, милочка, – замечает наконец меня Баусова. – Дом успеет сгореть, пока ты появишься.

«И не надо меня ждать», – хочется возразить мне.

Но я молчу: бесполезно, Баусова не может полностью сама выполнять всю работу, считает, что статусом не положено. Ей непременно нужны шестерки – подай, принеси, сделай. Сегодня эта функция возложена на меня.

Место пожара заполнено дымом и окружено полицейскими и пожарными машинами. Вокруг суетятся люди. Толпы зевак теснятся за ограждением. Мы с трудом пробиваемся сквозь строй и находим пятачок для парковки. Конечно, прибываем в числе последних. Я вижу, как другие телеканалы уже приготовились работать.

– Слушай, как тебя…, – Баусова удостаивает меня взглядом.

– Лиза.

– Да… кстати… у тебя косметика есть с собой?

– Нет, только помада, – теряюсь я.

Какая косметика? Нужно срочно вести репортаж!

– Анна Павловна, пора начинать, – умоляет Максим.

Он уже вытащил аппаратуру и установил ее на асфальте.

– С таким отёкшим лицом я в эфир не выйду! – резко отвечает прима и бросается к знакомой журналистке, заметив в ее руках косметическую сумочку.

Я вставляю наушник, поворачиваюсь и… на мгновение замираю, парализованная открывшейся картиной. Подъезд многоэтажного дома охвачен пламенем. Из него на каталках вывозят пострадавших людей. Отовсюду несутся громкие крики, слышится тоненький детский плач, кто-то протяжно стонет и проклинает Бога. Огонь, дым, отвратительный запах, от которого из желудка поднимается тошнота. Мощные струи воды бьют по окнам и стенам и исчезают в густой мгле.

Встряхиваю головой, включаю диктофон и начинаю расспрашивать пробегавших мимо людей: медиков, пожарных, очевидцев происшествия. Один просто отмахивается, другой односложно отвечает, а третий посылает матом подальше и надолго. Но остановить репортера, нюхом чувствующего горячую новость, можно разве что танком. И пусть я ещё только начинаю свою дорогу, хватку имею железную.

Мимо пробегает пожарный. Я дергаю его за локоть. Он тормозит, недовольно смотрит на меня сквозь стекло шлема. В ярком свете налобной лампы я вижу мужественное сосредоточенное лицо, покрытое копотью. Из черноты на меня сердито смотрят яркие синие глаза, словно два аквамарина сияют в витрине ночного магазина.

Завораживающее зрелище!

– Что загорелось? Какой этаж? – торопливо спрашиваю я.

– Девушка, идите отсюда! – парень отталкивает меня и торопится к пожарной машине, где в это время раскручивают шланг.

Я забегаю вперёд.

– Очень нужно, пожалуйста! Я журналистка.

– Лиза, – в ухе раздаётся голос ведущего. – Что у вас? Почему не начинаете? Соседние каналы уже ведут трансляцию!

– Сейчас! – отвечаю ему. – Пожалуйста! – умоляю пожарного.

Парень в защитном костюме мельком бросает на меня взгляд, но выполняет свою задачу, не останавливаясь. С помощью напарника он раскручивает шланг, выравнивает кольца и тащит металлический конец к колодцу гидранта, расположенному недалеко от горящего дома. Отработанными движениями пожарные откручивают вакуумный клапан и начинают заполнять рукав водой.

Умом понимаю, что этим мужчинам сейчас не до меня, но и я не ради праздного любопытства здесь ошиваюсь.

– Взрыв произошёл на седьмом этаже, – на ходу отвечает пожарный.

– А люди все спаслись?

– Трудно сказать, сейчас повторно проверяем квартиры.

– Анна Павловна, начинайте! – слышу голос оператора за спиной и оборачиваюсь.

Наша прима стоит с зеркалом в руках и выглядит так нелепо на фоне всеобщей паники и хаоса, что хочется треснуть ее по затылку, чтобы пришла в себя. И тут Баусову кто-то задевает. Рука с зажатой в ней кисточкой от туши дергается и чертит по лицу.

– Что за хрень! – вопит фифа. – Я не могу, размазала тушь!

– Больше ждать нельзя! – оператор хватает меня за руку и тащит к камере. – Лиза, начинай!

– Но я… ещё ни разу…

– Как это понимать? – вопит прима. – Ты хочешь заменить меня… этой?