Мария Манич - Скажи мне «нет»

Подавшись вперёд, тянусь к нему, отчаянно желая, чтобы своими губами он вытеснил из моей головы всё на свете. Ведь он – мой мужчина! Его вкус и запах мне знакомы. Но, когда его губы привычно касаются моих, ничего такого не происходит! Я слышу, как на соседнее место заезжает машина. Слышу, как шуршат по асфальту ее колёса.

От досады теперь злюсь и на Марка.

Зажмуриваю глаза, прижимаясь к нему крепче. Обнимаю его шею руками, сильнее наклоняя голову. Требуя от него сама не знаю чего. Больше страсти. Больше эмоций. Больше чувств. Вместо этого он освобождает мои губы, откидываясь на своё кресло. Мои руки соскальзывают с его шеи, и я делаю то же самое: безвольно растекаюсь по своему сиденью.

– Заберем еду в ресторане, а потом ко мне, – говорит, заводя машину.

Это не вопрос. Но прямо сейчас мне вдруг на всё плевать.

– Хорошо, – отвечаю, пристёгивая ремень и убирая подальше в сумку телефон, который всё это время сжимала в руке.

Он молчит. Вперяю глаза в пространство, а потом прикрываю, делая вид, что устала.

Прислушиваясь к шумящей в душе воде, смотрю в потолок. Прохладный воздух от кондиционера гуляет по лицу и плечам. Передернув ими, натягиваю выше одеяло и прячусь в него, оставив снаружи только нос.

Под конец дня я вымотана морально и физически. Я даже готова уснуть, с учетом того что благодаря своей матери не спала предыдущей ночью.

В квартире Марка очень умная подсветка. Вся его квартира очень «умная». Двухуровневая и ассиметричная. Это модная в столице жилплощадь, расположенная в экспериментальном проекте советских архитекторов. Квартира съëмная, но за городом у него есть дом. Я там ни разу не была, толком даже не знаю, где этот дом находится.

Протянув руку, беру с тумбочки телефон и открываю последнюю фотку Тони из тех, что сегодня прислала наша чокнутая бабушка. На ней Тыковка спит, вырубившись прямо на диване. Подложив под щёки ладони и приоткрыв рот.

Улыбаюсь и убираю телефон, потому что дверь ванной открывается.

– Замерзла? – спрашивает Марк, подходя к рабочему столу, чтобы выключить свой ноутбук.

– Нет, – говорю ему вяло. – Не люблю, когда жарко.

– Я помню.

На нём белые трусы и больше ничего. У него красивое тело. Он над ним много работал. Марк из тех мужчин, которые следят за собой. У него даже маникюр есть. Он много работает с европейцами, а для них это нормально.

Боже, я такая дремучая.

Нормально?

Откуда во мне такие предубеждения? Что маникюр для мужика – это ненормально. Я дремучая и стереотипная. Просто Марк – первый мужчина в моей жизни, который раз в две недели тратит полчаса на маникюр.

Я стереотипная, но… чëрт…

Не могу представить Орлова на приёме у маникюрши. Память услужливо подбрасывает его руки. Его сильные ладони с проступающими венами…

К чёрту его! Вместе с его ладонями, его калькуляторной башкой, которой я восхищаюсь, и офигенной задницей, которую я когда-то мечтала увидеть голой и… где-то у себя между ног…

К чёрту его…

Чувствую, как щиплет в носу. Не знаю, что со мной такое, наверное, стресс.

Матрас прогибается, и под одеялом меня обнимают тёплые руки.

Это то, что мне нужно прямо сейчас. Это то, что мне было нужно, когда мы с Марком познакомились. Когда мы познакомились, он мне не сразу понравился. Слишком серьёзный. И прямолинейный. Это меня смущало. Но мне понравилось его тело и… я хотела расслабиться. После шести лет одиночества мне просто хотелось заняться сексом! С настоящим мужчиной, а не с семнадцатилетним придурком, который забыл сказать мне о том, что у него порвался презерватив.

– Как твоя голова?

Моего плеча касаются жестковатые губы, живот поглаживает мужская ладонь.

– Просто нужно поспать… – шепчу я, расслабляясь.

Мне нужно поспать и прогнать из своей башки незваного гостя.

Прямо сейчас я себя чувствую защищённой. Марк умеет давать мне это ощущение. С нашего первого свидания.

Я не думала ни о чëм серьёзном. Но на следующий день он позвонил сам. А потом его стало так много в моей жизни, что я опомниться не успела. Я даже знакома с его родителями. Мы были у них на барбекю, они живут в области. Мне было дико неловко, потому что меня оценивали, как… как какую-то кобылу. Я была немного зла на Марка за то, что бросил меня с ними один на один на целый час.

Я понимаю, для чего он это сделал, но… именно тогда мне нужна была его поддержка. Осадок от той ситуации до сих пор не рассосался. Понятия не имею, что там надумали обо мне его родители, потому что не спрашивала и не собираюсь.