Вероника Касс - Семья напрокат, или Приручи меня

Дома было тихо, даже прислуги – и той видно не было. Я, не раздеваясь, дошла до кабинета отца и постучала.

– Папа?

– Дочь, милая, проходи, – раздался сухой голос отца, и я переступила порог. – Нам нужно поговорить с тобой.

– Я поняла уже. – Расстегнула молнию на куртке-бомбере и села на стул.

– Милая, не могла бы ты снять эту кофту, – недовольно проворчал отец. – Ненавижу всю эту американщину, ты все-таки девушка, а не член футбольной команды этих самых американцев.

Я покачала головой и стянула свою любимую спортивную куртку-американку с большой синей буквой «М».

– Спасибо, – кивнул отец. Странно, черный топ под грудь, в котором я была, его не смутил. – У меня к тебе важный разговор.

– Ты уже говорил, пап.

– Я изменил завещание.

– Опять? – усмехнулась я, пытаясь припомнить, какое это уже было завещание по счету.

– Окончательно, потому что я уже все отписал тебе.

– Что, прости? Что значит все? Папочка, ты вообще о чем? – Я сложила руки в замок и наклонилась ближе к отцу, облокотившись о стол.

– То и значит. Нет, я отписал кое-какие активы Ярославу и детям Святослава, ему нельзя много, сама знаешь. – Я потерянно кивнула: да, Свят у нас политик, и почти все его имущество давным-давно переписано на детей и жену. – Даже тридцать процентов нашей корпорации я отписал Яру.

– Папа, ты издеваешься? – не сдержалась я.

Ярослав был одержим нашим семейным делом, лет с шестнадцати начал работать на отца и, кажется, все же обрел счастье два года назад, когда отец ушел на так называемый покой. И теперь вот так с Яриком.

– Пап, да он же меня убьет.

– Это еще не все, – продолжил отец, будто не слыша меня, – есть ряд кое-каких условий, не выполнив которые ты не сможешь вступить в права, и тогда все твое имущество направится в четыре разных фонда еще при моей жизни.

Я тяжело вздохнула, пытаясь понять, чего же хочет отец.

– Какие условия? – напряженно выговорила и тут же положила ладонь себе на коленку, пытаясь успокоиться, потому что неосознанно уже вовсю трясла ногой.

– Ты должна родить ребенка.

– Тебе что, внуков мало? – выкрикнула я и подорвалась с места. – Да Свят за всех нас отстрелялся. – У брата было четверо детей, дочь стала олимпийской чемпионкой по художественной гимнастике. Так-то. Отличный генофонд. – Что тебе еще нужно?

– Мне нужно, чтобы ты выбросила из своей головы все эти глупости и наконец-то зажила нормальной человеческой жизнью.

– Это не глупости! А мой, – ткнула себя пальцем в грудь, повышая голос, – мой выбор. Понимаешь, пап? Я думала, вы поняли меня с мамой.

– Ты издеваешься? – ругнулся отец, все же его маска дала трещину и наружу проступили разочарование и отвращение. – Я никогда в жизни не поверю, что ты на самом деле из этих, – он пренебрежительно махнул ладонью.

– Даже вслух произнести это не можешь, – я усмехнулась. – Я лесбиянка, папочка, да-да, – отрапортовала фразу, от которой у меня уже образовалась оскомина на языке, – и не перевариваю, просто не выношу мужчин. Да и детей я тоже не хочу. Но тебе же все равно.

– Мира, это все для твоего же блага, – устало произнес отец и откинулся на спинку кресла.

– Хорошо, – качнула я головой, ища разумные выходы из ситуации, – я обращусь в медицинский центр для искусственного оплодотворения, и они заделают мне бэбика, так пойдет?

– Нет, Мира, нет. Только естественным путем. Это все прописано в бумагах.

– Да ты точно издеваешься! – Я прикусила губу, пытаясь не расплакаться. Ситуация походила на самое настоящее принуждение. – Где эти бумаги?

– Я выслал их тебе на почту, а то еще порвала бы в приступе ярости, а мне потом заново все распечатывай.

– Не потешайся надо мной, пожалуйста.

– Милая… – начал отец, но я его перебила.

– А что, если я не смогу?

– Мира.

– Нет, ты не понял. По женским причинам – буду пытаться, но не смогу забеременеть, ведь бывает же такое. И что тогда?

– Ну что ж, – задумчиво округлил отец глаза, – значит, судьба у нас такая – потерять все наши активы и остаться нищими.

– Нет, ты точно издеваешься. Господи боже, да ты с ума сошел. – Я подхватила куртку и выбежала прочь из кабинета.

Происходящее походило на идиотский розыгрыш. Только вот предчувствие неминуемой беды поселилось внутри меня и мешало спокойно и взвешенно все обдумать.

Я вышла во двор и набрала дядю Ваню. Если он еще не заехал в гараж, то пускай отвезет меня обратно в город: дома оставаться не было ни малейшего желания.