Виктория Сомова - Шотландский муж

– О, вы пришли в себя! Это замечательно! Как вы себя чувствуете? Я позову врача и позвоню вашей сестре, она так за вас волновалась, – девушка опустила жалюзи и вышла за дверь, а я снова закрыла глаза.

Меня разбудил вопль Люси, которая вбежала в палату, толкнув дверь так, что я думала она ударится о стену.

– Рэйчел! Ты очнулась! Я думала, что больше не увижу тебя! – она кинулась ко мне и разревелась. – Я себе места не находила…

– Что со мной случилось? – я услышала свой голос и он меня саму напугал, скрипучий и сухой.

– Ты упала во время спуска на трассе, когда мы катались в Кирквуде. Я думала ты умрешь и оставишь меня одну… – она снова разревелась.

В палату вошел врач с медсестрой, который осмотрел меня, спросил, как я себя чувствую и сказал, что при падении я получила травму головы и вывихнула левое плечо, но больше ничего не сломано, только ушибы и ссадины. Но так как сотрясение мозга у меня все же есть, я останусь в больнице на какое-то время. Я кивнула и поблагодарила врача, после чего он удалился.

– Дай мне, пожалуйста, зеркало, – обратилась я к Люси.

Она порылась в сумочке и протянула мне зеркало в пудренице. Я взглянула на свое отражение и ужаснулась, лицо было отекшим, правую скулу украшал большой синяк, нос и подбородок в ссадинах… Да уж красотка, ничего не скажешь. Голова была перебинтовала, а из-под бинтов торчали свалявшиеся пряди волос. Унылейшее зрелище, ну хотя бы жива.

– Спасибо, что позаботилась обо мне, – я попыталась улыбнуться сестре, но вышла какая-то гримаса.

– Тебе придется провести здесь несколько дней. Если хочешь, я привезу тебе что-нибудь, чтобы не было скучно? И, кстати, все наши тебе привет передавали, тоже волнуются, особенно Стив, это он привез тебя и устроил в больнице. Он собирался приехать со мной, но я отговорила, решила, что ты, наверное, не захочешь видеть чужих сразу, как проснешься.

– Передай, что со мной все в порядке и я тоже всех люблю, – тепло ответила я. – И привези, пожалуйста, мой альбом с карандашами, буду коротать время за набросками.

Мне очень хотелось рисовать, буквально руки чесались, я должна была запечатлеть все, что увидела во сне. Этот сон так волновал меня, как будто уже стал частью моей жизни, я практически ощущала себя героиней истории. Поэтому, когда на следующий день Люси привезла мой альбом, я, удобно откинувшись на подушку, приступила к делу. Хорошо, что правая рука не пострадала и я могла вполне нормально держать карандаш.

Первый портрет посвящался моему шотландскому мужу. Очень мужественные черты лица, немного брутальные, квадратный подбородок, серьезный взгляд под нависшими бровями, хотя серьезным взглядом он одаривал только меня, на всех остальных он смотрел гораздо добрее, темно-серые глаза и крупный рот. В целом, он выглядел, как типичный по-мужски очень привлекательный мачо с обложки. Завершила образ черными волосами в прическе, которую запомнила. Когда работу закончила, отложила карандаш.

«Я – лучший художник в Калифорнии», – похвалила я себя.

Сходство было безупречным. Он даже на бумаге вызывал во мне какие-то чувства. Я не могла любить несуществующего человека, ведь я его даже не знала, он из сна, так что скорее всего я его придумала. А вот его жена Мэган его любила, в которую я во сне перевоплощалась, поэтому ее чувства и воспоминания проявлялись во мне, но, к сожалению, не все, я не могла понять их отношений и ее поступков, а мне очень хотелось. Эта тема меня полностью захватила и затем я приступила к портрету хозяйки – Мэган, делать все равно было больше нечего.

Я вспомнила свое отражение в зеркале моей роскошной спальни в особняке. Как падал свет на мое лицо, когда я включала свет у туалетного столика. Моя внешность и впрямь была хрупкой и какой-то эльфийской: большие глаза, надутые губки, немного капризный взгляд, выдавал такой же по-детски капризный характер, а медно-каштановые волосы, волнами падающие на спину, прятали тонкую и невысокую фигурку до самой талии.

«Ты – красавица, Мэган», – заключила я, закончив портрет.

Мы с ней были не похожи, я все-таки немного выше ростом, да и таких роскошных волос у меня, к сожалению, нет, уже несколько лет ношу одну и ту же стрижку до плеч, часто при работе, когда пишу картины, убираю волосы в хвост. Если уж быть до конца откровенной с самой собой, то я никогда не считала себя красавицей и не понимала, почему мужчины обращали на меня внимание, ведь я для этого ровным счетом ничего не делала. Но они по-прежнему появлялись в моей жизни, влюблялись, а я испытывала муки совести, что не могу ответить им взаимностью. Не знаю, что со мной не так. В то время как мои подруги погружались в романтику со своими реальными ухажерами я, кажется, влюбилась в придуманного.