Ната Радуга - Погоня

Рома.

Поток холодной воды вмиг привёл меня в чувство. Помотал головой, проморгался и, задёргавшись, понял, что я на том же стуле. Привязан тугой верёвкой, что жжёт запястья. Во рту металлический привкус крови. В ушах звенит от многочисленных ударов. Голова трещит по швам. Но я мужественно всё терплю. И не такое проходил. Нас так учили, и мы к этому готовы.

– Здравствуй, Рома! – прозвучал хриплый ненавистный голос. – Ты как? Удобно тебе? – издевается сукин сын.

Я поднял голову и в тёмном помещении, освещённом лишь настольной лампой, сумел увидеть силуэт мужчины.

– Вполне, – сплюнул на пол и взглянул одним глазом на него.

Я бы с радостью посмотрел с широко открытыми глазами, но один знатно так опух и от высохшей крови не желает открываться.

– Сам как? – проявил «вежливость» в ответ.

– Лучше не бывает, – спокойным голосом дал он ответ.

Взял рядом стоявший стул, поставил прямо передо мной, удобно усевшись на него.

– Я бесконечно рад за тебя, – он хмыкнул.

Я отвернулся и, осмотревшись, понял, что мы одни.

– Плохо играешь, не слышу искренности в твоих словах. Мало тренировался? – он закинул ногу на ногу и откинулся на спинку стула.

– Её и нет, – размял шею и еле удержался, чтобы не застонать в голос от резкой боли в голове.

– Ну, много нарыл на меня? – Дёмин с интересом наблюдал за моим лицом.

– Достаточно! В подробности не посвящу, это слишком много информации для одного раза. Твой микроскопический мозг, боюсь, не осилит, – это конечно не так. Не было бы у него мозгов – не поднялся бы так, да и поймали бы его давно.

– Язык твой – враг твой, Курков, – щёлкнула зажигалка и запахло сигаретным дымом. Сука! Как же курить хочется. – Я так понимаю – тебе мало парни объяснили, как стоит со мной разговаривать. Может, пригласить их обратно? – выпуская клубок дыма спросил он.

– Мне похрен. Думаешь не вытерплю хилые удары твоих псов? Мог и получше гонять их на тренировке, – я сделал задумчивое лицо. – Но это означает, что тебе придётся походить без охраны, а ты у нас то ещё ссыкло. Так что в таком случае поможет количество, а не качество, – самоуверенность на его лице сменила гримаса гнева.

– Я бы на твоём месте рот не открывал, ведь в нем может оказаться мой член, – он поддался вперёд и нацепил на лицо мерзкую улыбку. – Я ведь обещал тебе – если ещё раз увижу, что ошиваешься возле моего клуба, я тебя буду трахать, пока не сдохнешь, – Я невольно напрягся. – Ты продолжаешь следить за моей важной персоной и доставлять мне неудобства. В таком случае я могу сделать два вывода: ты или такой тупой, или ждал день, когда мой ствол окажется в твоей заднице.

– Я делал свою работу, —внимательно следил за его движениями.

– Отличное оправдание, – ухмыльнулся. – Ну, допустим, так оно и было. Это не спасёт тебя от моего обещания.

В подтверждение своих слов он встал и, сняв пиджак, повесил его на спинку стула. Закатал рукава белоснежной рубашки и медленными шагами направился ко мне. Опустился так близко, что я почувствовал от него приторный запах цитрусов и сигаретного дыма.

– Я всегда выполняю данное слово, – почти шёпотом сказал он на ухо и, расстегнув ремень на брюках, достал внушительных размеров член.

Вспотевшие виски и член, задёргавшийся в штанах при виде стояка моего врага, мне совсем не понравились. Это что ещё за хрень? Какого черта моё тело так реагирует?

– Ты рискуешь остаться без него, если сделаешь хоть ещё один шаг, – оторвал взгляд от увитого венами члена с темно-розовой головкой.

– Ооо, звучит жарко, Курков, – он провёл рукой по стволу, оголяя головку полностью.

«Сука! Хватит на него пялиться!»

Мысленно огрел себя по голове.

– Мазохист? Любишь боль? Мог бы сказать, я с радостью подпорчу твою довольную рожу, – он заржал, запрокинув голову назад. От дрожи тела его член качнулся перед моими глазами, и у меня пошла испарина по спине.

– Самоуверенность – это хорошее качество, но в данном случае оно лишнее, – он начал расстёгивать пуговицы на рубашке, представляя моему взору своё точёное тело.

Бронзовый цвет кожи, очертание мышц груди без единого волоска. Рельефный пресс с ровными линиями, ведущими к паху…

– Я рад, что тебе нравится, – хмыкнул этот сукин сын, заметив, что я, как придурок, пялюсь на него.

– Не подходи, – заёрзал я на стуле и подёргал руками, чувствуя, как верёвка обжигает запястья. – Я серьёзно, Дёмин! Ты пожалеешь, – он наклонил голову набок и расплылся в широкой улыбке, продолжая свои мерные шаги ко мне.