Анна Сафина - Муж? Я согласия не давала!

– Так, то есть взлома не было, – с умным видом продолжает что-то записывать напарник усача, как я его про себя окрестила.

И тут в моей голове возникает догадка. Иду к одному из закрытых шкафчиков, заглядываю внутрь. От увиденного непроизвольно вырывается смешок.

– Угадай, кто заходил, Лена, – кидаю на нее ироничный взгляд.

Она подходит ближе, видит отсутствие коллекционной бутылки и краснеет, сравнявшись цветом щек со спелыми яблоками.

– Какой позор! – прикладывает к лицу ладони и глухо говорит вслух, вбирая при этом в себя воздух.

– Я так понимаю, с грабителем вы знакомы? – иронично переглядываются полицейские.

– Дядя Паша-алкаш, – отвечает за нас двоих соседка, с потрохами сдавая своего дядьку.

– Так и запишем, – деловито сухим тоном говорит усач, – пропала бутылка. Слышь, Колька, все бы вызовы так проходили, – а вот напарника поддевает, высмеивая нашу ситуацию, – в общем, ничего не пропало. Заявление подавать будете?

Смотрят со скепсисом во взглядах, намекая, чтобы мы не страдали ерундой. И тут в комнату вбегает Майя. Глаза на мокром месте, в руках кот Тиша.

– Мама! – топает ногами и ревет, – Лиза-а-а… Пропа-а-ала… А-а-а.

– Так, – напрягается мент, – пропала девочка? Какие приметы?

Со стоном протираю лицо. Опять двадцать пять.

– И чего ему неймется? – сердито спрашиваю у соседки Лены, которая стыдливо похлопывает себя по щекам.

– Ваш алкаш похитил ребенка? – продолжают наседать на меня сотрудники полиции.

– Да какой там, – отмахиваюсь от них и подхватываю ревущую белугой дочь на руки.

Между нами зажат наш кот, который пока не пыхтит.

– Моя Ли-и-иза-а-а, – орет ребенок, пока я бегу по лестнице вверх.

За нами несутся мужчины и подружка.

– Открывай, пока еще спасти можно, – пытаюсь перекричать Майю.

Ленка сноровисто достает ключи и парой поворотов в замочной скважине дает нам доступ к собственной квартире. Точнее, она принадлежит ее бабке, но живут они там втроем – законная хозяйка жилплощади, ее сын и внучка Лена.

– Страйк! – раздается мужской бас из зала.

Мы забегаем внутрь толпой, чуть ли не сшибая межкомнатную дверь.

– Всем стоять, не двигаться! – вдруг оттесняет нас усач и первым влетает в центр комнаты, размахивая при этом своим оружием.

В это время происходит мизансцена – в немом шоке на диване сидят дядя Паша и его закадычный друг Валера, такой же прожигатель жизни, только на пяток лет постарше.

– Облава! – кричат они после шока и кидаются на пол, смахивая с журнального столика какой-то зеленый порошок.

Второй сотрудник в это время отталкивает нас и хватает с дивана пакет с таким же зеленым содержимым. Все это настолько странно, что даже Майя перестает реветь белугой и вместе с котом наблюдает за представлением. Двое взрослых мужиков за пятьдесят слизывают с ковра остатки какой-то то ли пудры, то ли экстракта. Не разобрать с такого расстояния.

– А ну, встали! – рычит на них усатый, но они на него не реагируют, продолжают свое нехитрое дело.

Менты переглядываются, затем второй берет дубинку и, делая пару шагов к ним, тыкает кончиком в плечо одного из дурачков. Иначе их и не назвать. Лена вообще забилась в угол и трясется, закрыв ладонью рот. Сначала мне кажется, что она плачет от расстройства, но, приглядевшись, до меня доходит, что она смеется, даже ржет, оттого и слезы на глазах.

– Все, – удовлетворенно говорит дядя Паша и привстает, и как в фильмах демонстративно поднимает руки, – тихо-тихо, начальник, все в поряде.

– Заткнись! – осаждает его усач, затем обращается к своему напарнику, который в это время принюхивается к траве в пакете. – Ну что там? По статье загребаем? – затем уже грозно нам: – ну-ка успокоились, дамочки, сейчас понятыми пойдете!

Из меня вырывается смешок, Лена вообще уже лежит на полу, не в силах дышать от смеха. В отличие от бравых мужиков в погонах мы примерно представляем, что там они употребляют.

– Э-э-э, – зависает товарищ грозного мента, – отбой, братан, – от негодования и шока даже забывает об уставе, – это, эм, земляника? Серьезно?

Смотрит на преступников обескураженно. Его напарник хмурится, оглядывает нас и еще больше выходит из себя.

– Чего смешного? – выпячивает грудь и поджимает губы, на скулах отчетливо видны желваки, – плевать! Ты, быстро встал! Сейчас оба пойдете по сто пятьдесят восьмой, кража и взлом с проникновением.

Оба мента снова напрягаются и переглядываются.

– Где ребенок? – принимают оба серьезный вид, угрожающе надвигаясь на ничего не понимающих мужчин.