Инна Полежаева: Как его завоевать?

Надежный… Надо же… а в обед чуть суп им на голову не вылила. Вот так человек в минуты отчаяния и страха начинает верить и в черта, и в Бога.

– У деда кто-то есть из близких? – спросил мой спаситель, закинув в рот пельмень, черный от количества перца.

– Тебе… нигде не припекает? – задала я ему вопрос с ошеломленным видом.

– Че?

– Ну… перца много…

– Нет, нормально, – отмахнулся он и принялся рьяно трясти перечницу над тарелкой.

– А как тебя зовут?

– Илья.

– Илюшка, – задумчиво повторила я.

– Илья, – поправил он, снова проглотив пельмень. Мне подумалось, что его можно было б называть Ильей Муромцем, но судя по количеству перца, потребляемого в пищу, он больше походит на Змея Горыныча.

– Меня Женя.

– Ага, – кивнул он, всем своим видом показывая, что ему собственно плевать, хоть Маруся.

– Дак что там с дедом? – Илья отодвинул пельмешки в сторону и приступил к поглощению яичницы. Я колупалась в своей тарелке.

– Умер дед, – ответила я, витая в облаках.

– Да ну…, – он невозмутимо дзынькнул вилкой по тарелке, – а я и не понял…

– А… дед…, – дошло до меня наконец, – сын у него есть…

– Контакты есть?

– У артистки все данные.

Он вопросительно глянул на меня.

– Ну у той соседки…

– Дама девятнадцатого века? С веером?

– Именно.

Он сыто отодвинул пустую тарелку и уточнил:

– А именья своего у нее нет?

– Чего?

– Именья… с Петрушкой кучером, ну или там, Настькой крестьянской дочкой…

Я расхохоталась. Зато на лице полицейского не было и тени улыбки.

В это время раздался стук в двери, я чуть не слетела с табурета.

– Спокойно, – невозмутимо сказал Илья, чего дергаешься?

Пришел наш участковый, составил рапорт, выписал направление на сохранение. С помощью вездесущей Маргариты Яковлевны, которая кажется дежурила в подъезде, связались с сыном. Не знаю кто вызвал, но спустя какое-то время явилась похоронная служба и тело деда, наконец, увезли.

Пожиратель последних пельменей удалился махнув на прощание пятерней и не проронив ни слова.

Стоило попытаться выловить соседского сына, который явно был где-то поблизости. Либо в квартире деда, либо у соседей. Но я так устала. И уже не хотела ничего, кроме как в душ и на диван.

Спиногрыз так и проспал всю суету в коридоре моей квартиры.

– Завтра отдам тебя, ты тут не это….не привыкай…

Утром пришлось выпереть пса на прогулку.

– Далеко не уходи, а то я на работу скоро, придется в подъезде тебе торчать!

В этой дворняге с невежливой кличкой был главный плюс – она гуляла сама по себе, прям как кот в песне.

Я озабоченно смотрела в нутро холодильника, что ж оставить то собаке поесть? Если б в холодильнике вздернулась мышь, я б ее труп оставила Спиногрызу. Но даже мыши там не было. Зато в морозилке нашелся заскорузлый кусочек фарша, который попахивал довольно специфически. Явно давно лежал в уголке одного из лотков. Ну, как говорится, чем богаты…

Я оставила на полу в железной тарелке этот фарш, а также то, что не доела вчера. Себе заварила пакетик овсяной быстрорастворимой каши. Затем налила псу воды.

В отражении старого трюмо, ибо зеркалом этого крокодила я не могла назвать никак, на меня смотрела лохматая дама, похожая на алкашей нашего района.

– Нда… не ебабельная ты, Женька, это факт…, – сказала я своему отражению.

Но на другой образ как-то не было ни сил, ни желания. Я надела белую кофту, потому что черный цвет сейчас явно не приукрасит мое замученное лицо. Затем спустилась вниз и позвала Спиногрыза. Удивительно, но по пути не встретила никого из соседей.

– Куда все подевались то, – пробубнила я, – может как в фильме «Один дома» исчезли, потому что я так захотела?

И стоило мне об этому подумать, как из-за угла вывернул Павел Иваныч, уже в конкретном подпитии.

– О, Женеч… ик… а… Добрейшего утречка!

Почему алкоголики всегда общаются так, будто они из другого века? Ну, они никогда не скажут женщина, обращаясь к кому-то, скорее ваше благородие или мадмуазель…

– Ага, – кивнула я, – доброго… Спиногрыз!

Собака весело виляя хвостом вышла из-за мусорных бачков. Фу. И этот дворовый псиный гопник живет в моей квартире.

– Не найдется ста рублей? – уточнил, пошатываясь Павел Иваныч.

– Никак нет, – ответила я ему, на что он козырнул мне в ответ, правда на голове у него не наблюдалось даже замусляканой шапочки, в которой он обычно ходил.

Возвращаясь с собакой назад, я встретила Маргариту Яковлевну в ажурном чепце и шелковом халате. В руках она держала подсвечник с горящей свечой.