Ирис Лима - Мактуб. Лабиринты судьбы

– Да поймите же вы, я действительно ничего не знаю, ни-че-го! – дрожащими губами я начинаю рассказывать ему о событиях вчерашнего дня, утаивая только подробности поцелуя и нашего взаимного с Алексом притяжения. Слезы опять льются из моих глаз, майор злится, и он явно недоволен ответами на свои вопросы, точнее – отсутствием этих самых ответов. Мужчина звонит кому-то, и меня снова уводят в ту серую комнату, якобы подумать над своими ответами. Понимаю, что они не отстанут от меня, но как доказать свою правду – понятия не имею.

«Ненавижу, ненавижу тебя, Алекс! И если б у меня была возможность, то я голыми руками придушила бы тебя, ублюдок!» – вертится у меня в голове.

Пытаюсь понять, что будет дальше. Возможно, меня будут пытать, возможно, будут шантажировать семьей. Вот только это не поможет делу! Я действительно ничего не знала, как они этого не понимали?! Если они такие умные и осведомленные о вчерашнем дне, то должны были понимать, что я всего лишь не вовремя подвернулась под руку Алексу и не имею никакого отношения ни к ситуации, ни к Бедфорду. Либо этот факт каким-то образом ускользнул от их прозорливых взглядов, либо я уже не знала, чего они хотели от меня.

Я уже потеряла счет времени. Прошел час или два, а за мной так никто и не пришел. Голова раскалывается, а от металлического привкуса крови во рту, сочившейся из обкусанных на нервной почве губах, к горлу подступала тошнота. Хочется пить, но еще больше мне сейчас хочется спать. У меня остается одна призрачная надежда, что кто-нибудь из моей семьи узнает, где я нахожусь, и спасет меня. Только с каждой проходящей минутой мне верится в это с большим трудом и кажется все более и более нереальным. Совсем потеряв счет времени, устремляю свой взор на дверь, и в этот момент слышу лязг открывающегося замка. За мной опять пришли и хотят куда-то отвести. Мне кажется, что меня ведут на верную смерть. От страха мои ноги почти не слушаются, и я медленно плетусь за своим провожатым. В этот раз меня приводят в коридор и заставляют сесть на лавку возле какого-то кабинета. Дверь слегка приоткрыта и до меня доносятся обрывки разговора

– Никита, где, мать твою, запропастился Роман? Он должен был быть здесь тридцать минут назад!

– Товарищ майор, я звонил ему, он сказал: пару минут и будет… Она что-нибудь рассказала?

– Нет, молчит как рыба. Можно, конечно, попытаться разговорить ее другим способом…

– Но у нее же отец и….

– Да знаю я, знаю, что он генерал, и что могут быть проблемы, но у нас разве есть другие варианты?

На этом диалог заканчивается, и наступает тишина, а я начинаю трястись, как кролик. Радует только то, что они знают, кто мой отец, и это, возможно, все-таки спасет мне жизнь. Родители много лет как в разводе, и мы с отцом практически не общаемся, но, когда наступает экстренный случай, он неизменно приходит мне на помощь. Слышу звук открывшейся двери, видимо, в кабинете есть еще один вход. До моего слуха доносится гомон приветствий, и люди за дверью продолжают разговор:

– Ром, она молчит.

– Так от нее вы ничего и не узнаете.

– Но она же была там с ним, ты же сам сказал…

– Была, но до этого инцидента в клубе я ее раньше с ним нигде не замечал, а я над Бедфордом работаю уже семь лет, – явно говорит новоприбывший Роман. – Получается, она просто случайно оказалась не в том месте и не в то время. Косяк.

– Но он же ее не убил, ё-моё, а он всегда убивает, всегда! – доносятся до меня слова майора. – Он никогда никого не отпускал, не оставлял свидетелей. Да о чем тебе говорить, ты и сам все прекрасно знаешь

– В этом-то и загвоздка, он оставил ее в живых, а мотивов я понять пока не могу, пока… Нужно время, – говорит Роман.

– И что делать с девчонкой? Не могу же я держать ее здесь вечно, напомню, ее отец генерал, как бы, и если…

– Да знаю я все ваши «если», товарищ майор, знаю. Но может оставим ее на ночь, а я попробую что-нибудь накопать?

– Исключено, Ром, у нее семья, муж, они не оставят этого так, начнут искать, – сообщает мужчина.

– Так мы вон, Никиту пошлем туда. Да, Ник? Он скажет, что возникло недоразумение, но девушка нам может помочь, наплетет им там с три короба, делов-то.

– Да ну на фиг, не пойду я туда, чего вы из меня козла отпущения делаете, – отнекивается Дольников.

– Так, отставить скулеж! – командует майор. – Никита, делай, что говорят, а ты, Ром, работай, как никогда усердно работай! Бля, мы не можем его упустить, когда так близко подобрались к нему. И да, отведи девочку на кухню, пусть чай попьет и опять в камеру, может она все-таки вспомнит хоть что-то.