Эд Швед - 8 интимных желаний

– Доброго дня. Сама дойду.

Ты погляди, вежливая какая, мать ее растак! Еще и шаг ускорила. Не поймет, бедняжка, по какой причине один из самых сексуальных красавцев (да я такой) универа подошел к ней и предложил – о боже! – проводить. Явно же, что-то нечисто. Правильно мыслишь, сучка.

За такое откровенное пренебрежение я не погнушался бы содрать с нее трусы и как следует отшлепать. Видение, возникшее в голове, заставило меня не сдаваться и сесть в ту же маршрутку, в которую нырнула Ольга. Я представил ее голую, стоящую на кожаном диване на четвереньках; я бью ее флогером по тощей заднице и с любовью рассматриваю красные дорожки на ее ягодицах. Лять! Картинка ни на шутку возбудила меня. А Чучело вдруг заерзало на месте. Оказывается, все это время я смотрел на ее страшненькое личико, что естественно смутило бедолагу.

Она торопливо достала из кошелька деньги, рассыпав при этом мелочь. Проявив несвойственное мне благородство, я наклонился и собрал рубли.

– Держи, а то завтра в универ придется пешком идти, – тихо сказал я и ссыпал ей монеты в руку.

– Спасибо, – девушка покраснела и со второй попытки открыла дверь старой Газели.

– До завтра, – скромно попрощался я.

Я решил больше не пугать Чучело своими преследованиями. Хватит с нее моего неожиданного подката и пронзительных взглядов во время поездки. Я вышел на следующей остановке и немного прошелся по безлюдному переулку, приводя мысли в порядок.

Когда я открыл ключом дверь нашей квартиры, то услышал нечленораздельное мычание, доносящееся из нашей единственной комнатухи. Да вашу ж мать! Я не причислял себя к любителям наблюдать за трахающимися парочками, но оторвать взгляд от восхитительных сисек Олеси было выше моих возможностей.

Стас долбил ее сверху, девчонка лежала с широко расставленными ногами и придерживала пальцами член любовника у основания, сложив их рогаткой. А они шарят в сексе – это ведь не что иное, как двойное стимулирование пениса! На лице Олеськи застыла маска улетных ощущений, и я позавидовал другу. Обожаю, когда баба кайфует от секса.

– Эдик, какого хуя? Ты где должен быть? – в отличие от своей подруги, Стасян не потерял бдительности и молниеносно накинул на девчонку плед.

Только этому засранцу разрешено называть меня Эдиком. Я пробормотал слова извинения и вышел в коридор. В след донеслось:

– Посиди на кухне минут пять-десять.

Я кивнул, хотя они меня уже не видели, и поплелся на кухню, мечтая теперь только об одном – плотно пожрать. Сиськи дочки декана, пропавшие из виду, остудили мое воображение, и я занялся монотонной чисткой картошки.

Интересно, Стас накончает ей в рот и польет ягодицы? Размышляя над этим важным вопросом, я до верха наполнил сковороду нарезанной дольками картохой. Сожру в одно рыло и глазом не моргну, а эти пусть себе трахаются. Когда Стас проводит Олесю, я уже буду лежать в сытом изнеможении, вот тогда и буду готов к расспросам о Чучеле. А то, что расспросы будут, не ставилось даже под сомнение.

Но не тут-то было. Картафан пришлось делить на троих. Оказывается, дочки деканов тоже любят пожрать. При Олеське Стас держал язык за зубами. К счастью, она осталась у нас с ночевкой, избавив меня от дурацкого разговора про Чучело.

***

На следующий день я с мрачным видом высматривал страшилу в толпе студентов. О чем с ней вообще разговаривать? Не предлагать же прямым текстом пойти ко мне на хату и потрахаться. Чувствуется, что к девчонке надо искать подход. Может, книжки? Бинго! Так-с, что я читал в последнее время? А ни хрена ничего не читал, не считая, конечно учебников по юриспруденции.

Пока я мучительно перебирал в памяти мало-мальски знакомые фамилии писателей, Чучело появилось из ниоткуда:

– Привет, Эдуард!

Слава богу, у нее хватило ума не называть меня Эдиком, иначе я бы озверел и показал бы свое истинное лицо. Я обернулся на всякий случай, чтобы посмотреть, нет ли за моей спиной никаких других Эдуардов. О да, она это мне.

– Привет. А что это у тебя за книжка? – я изобразил живейший интерес к стопке макулатуры, торчащей под мышкой у принаряженного Чучела. На ней сегодня висел длинный и пестрый сарафан, смахивающий на персидский ковер.

«Все не так уж плохо», – приободрил я себя на всякий случай.

– Это братья Сечиновы. Только что взяла в библиотеке, – пропищала Ольга, явно удивленная моим вниманием к книгам.

– Эм, очень люблю их, – безбожно вру я. – Пишут так, что зачитываешься и про время забываешь. Иногда по несколько раз перечитываю главы, испытывая удовольствие от непревзойденного слога.