Влада Южная - Тебя уволят, детка!

– Это точно тот «голубь»? – бросил один другому.

– Да. Говорю же, узнал. Вчера лизались у пивнаря, – прозвучал ответ.

Я посмотрела на Ромку и потянула его за руку, побуждая ускориться.

– Ты целовался с фотографом на улице?! – мой приглушенный голос дрожал от ярости и паники.

– Это… был порыв… – друг выглядел растерянным и обеспокоенным. – Всего один быстрый поцелуй. Было темно, и я убедился, что нас никто не заметил.

– Какой, на хрен, порыв?! Ты же знаешь, что на людях этого делать нельзя! Речь идет о твоей безопасности! И о твоей жизни!

Я уже почти бежала. В такой момент гордость и прочие глупости отступали на второй план. Слава богу, Ромке хватало ума и нашего школьного опыта, чтобы это понимать тоже.

Нас догнали почти на выходе из переулка. Видимо, компания поняла, что сейчас улизнем. Обступили, оттесняя назад. Я судорожно сглотнула, цепляясь за руку Ромарио и оглядывая этих отморозков. Из-за капюшонов на лица падала тень, но мое воображение уже дорисовывало горящие слепой кровожадностью глаза и оскалы злобных ртов.

– Попался, «голубь»? – протянул один из придурков.

– Иди в задницу! Это мой парень! – рявкнула я, преграждая ему дорогу.

– Вика… – Ромка оттащил меня обратно. – Не надо меня защищать.

– Нет, надо! – огрызнулась я, потом повернулась к мужчинам. – Что вам нужно? Мы просто идем своей дорогой.

– Вот и иди, пока мы тебя тут не поимели, – ответил тот, который был выше всех. – А то за компанию отгребешь.

– Иди, Вика. Я справлюсь, – тихо сказал Ромка.

– Ты никогда не бросал меня, и я тебя не брошу, – отрезала я. Понимая, что атака не помогает, решила сменить политику. Заговорила более мягким голосом: – Вы нас с кем-то перепутали. Мы просто гуляем вместе. У нас свидание. Давайте разойдемся с миром.

Отморозки переглянулись.

– Ты же сказал, что точно узнал, – бросил высокий своему приятелю.

– Да точно, это он! Если они – парочка, то пусть поцелуются, посмотрим.

Я взглянула на Ромку.

Вот наш шанс.

– Сделаем это? Пусть мальчики убедятся в наших чувствах.

Черт, это будет мой первый поцелуй с Ромарио. И я не уверена, что он мне понравится. Но ради спасения друга я поцеловала бы его тысячу раз.

Положив руки на плечи Ромки, я подалась вперед, но он вдруг отстранил меня.

– Не надо, – с сожалением покачал он головой, – я не стыжусь себя. Пусть думают что хотят. Не собираюсь прятаться. Тем более за твоей спиной.

В тот же миг нас оттолкнули друг от друга. Я, кажется, завизжала от ужаса, когда Ромка получил первый удар. Но тут со спины на меня набросился еще один козел. Он сгреб меня в охапку и зажал ладонью рот. Я затрепыхалась, как червяк, пытаясь пнуть его под коленку и вырваться на свободу, но отморозок оказался сильнее.

Я закрыла глаза, но не могла зажать уши, и каждый звук удара, каждый хрип, вырывавшийся из Ромкиной груди, приводили в такое оцепенение, что меня снова будто окунуло в детство. В тот день, за гаражами. Только на этот раз мы с другом поменялись местами. Я пыталась его защитить, но не могла. Боролась как тигрица. Но напрасно.

Неизвестно, сколько это длилось. Я пришла в себя на коленях возле Ромки, который лежал на земле и едва дышал. Мои руки дрожали и были в чем-то мокром, потому что я трогала его лицо. Отморозков уже и след простыл. Они сделали свое дело и удалились.

Моя сумка валялась в нескольких шагах, абсолютно нетронутая. Нас не ограбили, не взяли ничего ценного. Я потянулась, открыла ее и нашарила телефон. На его поверхности остались темно-бурые отпечатки, и только тогда до меня дошло, что мои пальцы в крови. В Ромкиной крови.

Я до боли кусала губы, пытаясь понять, что нужно сделать. Словно в тумане набрала номер «скорой помощи». Постаралась внятно объяснить, что случилось и где мы находимся. Я боялась только одного – что Ромка перестанет дышать.

Потом была заунывная сирена, люди в халатах и толпа зевак. Кто-то оттеснил меня в сторону. Ромку переложили на носилки. Я поплелась следом. Спросили, кто я такая, в реанимобиль не пустили, только назвали адрес больницы. Двери захлопнулись, оставив меня в одиночестве посреди тротуара.

Я опустилась на бордюр, дрожа всем телом. Случайные наблюдатели потихоньку расходились, бросая на меня сочувствующие взгляды. Я посмотрела на свой испачканный телефон и набрала номер Дена. Нужно было позвонить Ромкиной маме, потом поехать домой или к нему в больницу, но у меня просто не осталось сил на это.

Я никогда не молилась так отчаянно, чтобы Ден ответил.