Юлия Гетта - Мой палач

– Ну, ты сама напросилась, тупая шкура… – сквозь зубы процедил он и неотвратимо двинулся на меня.

Морально я была уже готова к очередному удару или даже к серии ударов, но все равно непроизвольно попятилась назад. Однако ничего подобного не произошло. Вместо того чтобы избить, этот урод схватил меня за волосы, дёрнул вверх, вынуждая встать, а потом швырнул в сторону кровати. Я машинально пролетела несколько шагов и завалилась на нее, отчего ржавые пружины пронзительно заскрипели, и вся конструкция едва не развалилась.

Не успела опомниться, как громила настиг меня и начал грубо сдирать платье, я только слышала, как ткань жалобно трещит по швам. Мои жалкие попытки отбиться ублюдок даже не замечал, и вот я уже лежала по пояс голая, безуспешно пытаясь закрыть руками обнаженную грудь.

Впервые я пожалела, что перестала носить бюстгальтер. С некоторых пор в нем отпала всякая необходимость. Да и мне просто нравилось так, я обожала свою грудь, гордилась ею, как, впрочем, и всем своим телом. Мне стоило немалых усилий довести его до совершенства. Только теперь впервые я горько пожалела и об этом. Возможно, если бы я оставалась обычной девушкой с обычной внешностью, эти нелюди не проявили бы ко мне интерес, не похитили бы меня и не сломали бы мою жизнь без всякой возможности восстановления.

– Что здесь происходит? – выхватил меня из оцепенения смутно знакомый низкий голос с хрипотцой, и я снова начала яростно отбиваться, но лысая тварь и без того вдруг сама отступила.

Получив свободу, я резко подскочила на кровати, уже привычными движениями быстро забившись в угол, и кое-как прикрыла ладошками грудь.

Дверь в мою камеру была распахнута, на пороге стоял тот самый "головорез", и я обрадовалась его появлению так, что готова была завопить от счастья.

Не знаю, с чего я вдруг решила, что он захочет мне помочь, а не присоединится к дружной компании моих экзекуторов.

Повисло минутное замешательство. В другой ситуации я бы даже могла подумать, что эти две твари смутились, но вряд ли таким, как они, могут быть свойственны подобные эмоции. Первым очнулся Кара и заговорил, щедро приправляя голос приторной интонацией:

– Да вот, тёлочку объезжаем! Знали бы, что ты так быстро вернёшься, подождали бы. Но ты ничего не пропустил, она пока ещё брыкается, так что присоединяйся.

– Семён распорядился? – сухо уточнил «головорез».

– Да нет, ему-то нахуй это! – хохотнул рыжий сукин сын.

– Тогда какого хрена? – не меняя тона, так же сухо поинтересовался мой спаситель.

– Шутишь? Ты посмотри на неё! – с искренним возмущением воскликнул Кара. – Когда ещё выпадет шанс выебать такую первосортную тёлку?!

«Головорез» переключил свое холодное внимание на меня, заставляя непроизвольно сжаться в комок. Бегло прошёлся глазами по всему моему полуобнажённому телу, задержав внимание на разбитых губах, и я вся затряслась от своего гнетущего, беспомощного состояния, многократно обострившегося от этого беспощадного взгляда. Снова стало очень страшно. Что если он согласится на предложение рыжей мрази к ним присоединиться? Что если я ошиблась, и он ничем не отличается от этих двоих?

Но, к счастью, мои опасения оказались напрасными. Похоже, этот человек со страшными темными глазами рассматривать предложение рыжего в принципе не собирался.

– Если не было приказа, тогда сворачивайтесь и на выход, – потребовал он не терпящим возражений тоном, наконец, оторвав от меня свой угнетающий взгляд.

– Да завязывай! – со скепсисом отозвался Кара, мерзко растягивая гласные. – Если мы её помнём немного, Семёну это даже на руку будет!

В этот момент я, кажется, даже перестала дышать. Наверное, гораздо проще смириться со своей участью, когда шанса на спасение вообще нет, чем когда он вдруг появляется, а потом неумолимо тает на глазах. Ужасно хотелось как-то повлиять, что-то придумать, может быть, сказать им… Чтобы это сыграло в мою пользу, да только мозги уже плавились, а придумать я ничего так и не смогла. Вряд ли какие угодно мои слова или действия могли бы повлиять на решение этого сурового мужчины, и мне оставалось лишь надеяться на чудо и молиться, мысленно проклиная свое бессилие.

Однако я и представить себе не могла, насколько этот мужчина окажется принципиален.

– Тебе платят за чёткое выполнение инструкций, а не за хренову самодеятельность, – равнодушно заметил он, одним взглядом подавляя прыть своего собеседника. – Собрались оба и пошли на выход.