Модест Майский - Поцелуй в онлайн – 2. Мелодрама. Любовный эпистолярный роман

А: Это как родители. Да и крёстные не могли. И вообще, куда спешить? Поймёшь потом, когда внуки будут.

Ю: Мы свою дочь крестили, когда ей было полгода. А насчёт твоей внучки, я думаю, что если бы это была твоя дочь, ты бы её давно окрестила, а со своей решают родители, тебя не очень слушают.

А: Родители решают, могут вообще не окрестить. А я сильно не вмешиваюсь.

Ю: Почему? Я помню, когда мы были поголовно атеистами, ты и тогда к вере относилась по-другому, всегда ходила в церковь.

У вас в деревне все были верующими. Но ты тогда относилась не так, сейчас ты веришь в Бога больше.

А что касается меня, то я знаю, что Бог есть, а в церковь хожу, как получится, лишь иногда. На пасху только всегда ходим, и этого хватает.

А: Крестить можно, даже когда человек сам осознает свой выбор. Главное верить в душе.

Ю: Ты права, жену крестили поздно, взрослой, а моего дядьку, когда ему было за 60.

А меня окрестили, когда мне был всего год, тогда это делать запрещали. Когда поп окунул меня в бадью с водой, я схватил его за бороду, и так стал орать с перепуга, что, наверное, было слышно за квартал. Он испугался и говорит: «Это в него бесы вселились. Уносите его быстрее». А я вцепился ему в бороду так, что не могли оторвать.

Это мне бабушка рассказывала, которая тоже в церкви в тот момент присутствовала. В общем, цирк, и кони, цирк уехал, а я остался. Надо было в артисты-комики идти, а не в инженеры на производство, у меня бы получилось лучше.

А: Священник не то что-то сказал. Какой бес у младенца?

Ю: Перепугался, наверное, что поймают за этим занятием, и накажут. Тогда запрещали. Было на этот счёт строго.

А: А мы ведь тоже мысленно грешим, и меня это мучает (ведь ты женат, хоть и не расписан).

Ю: Тогда думай, что ты общаешься со старым другом, а друга тоже можно любить, тем более на расстоянии.

А мне точно тебя любить не запретит никто. Я тебя любил, когда ты была замужем, и сейчас тоже. И не боялся, что грешу, это не грех, а радость.

А: Любить не грех. Измена грех.

Ю: Мне кажется, что мы должны были быть вместе. Даже не знаю, почему так получилось, слишком ты была хороша, наверное, поэтому. А это и не измена, что мы делаем.

А: Пока да.

Ю: Почему я не могу тебя любить? Я всю жизнь мечтал быть с тобой, ты знаешь.

Я должен был быть с тобой. Мне, правда, до сих пор плохо, что я так и не познал тебя до конца. Не зависай. Я знаю, что ты думаешь. Это нормально. Ничего в этом нет предосудительного. Тем более, что это происходит в онлайн. Ау, ну что ты молчишь, хочешь, сменим тему?

А: Может место общения? Хочу к тебе…

Ю: Я тоже. Сам завис, ну что тут сказать ещё? Опять в те же ворота пришли и стоим перед ними, потирая ладонью лоб. Всё равно встретимся, наша любовь будет иметь продолжение, я верю в это.

Цезарь, ты опять выполняешь несколько дел? Что тебя ещё гложет? Поделись. Если я видел бы сейчас твоё лицо, я понял бы, или догадался. А так мне трудно это сделать. Сейчас что скрывать.

А: Такое желание… Я просто закрыла глаза и чувствую тебя всем телом и душой…

Она сидела в эти минуты на коричневом кресле с закрытыми глазами, и представляла его, такого далёкого, и такого желанного, который столько принёс ей за последние дни тепла и нежности, и дал надежды для её израненной семейными неурядицами души.

[21.11. 00:00] Ю: Моя ты хорошая, я тоже тебя чувствую душой. И этого одновременно так много, и так мало.

Взметнуться бы над землёй, взмахнуть крыльями и очутиться рядом с тобой. А потом просто хотя бы держать тебя за руки, смотреть в твои красивые серые глаза, и видеть в них своё маленькое отражение.

Счастье так близко в общении с тобой, и так далеко. Опять меня понесло, ну что я тебе могу сказать? Надо просто ехать к тебе. Но так сразу тоже нельзя. Ты сама всё время говоришь, что мы теперь другие. Но мы другие внешне, а прежней осталась любовь к тебе, нежность, уважение, понимание, что ты лучшая, что ты единственная. Что ты – моя! А если я примчусь к тебе сейчас, то боюсь всё испортить. Да и куда к тебе? Ты всё время занята, и не сможешь мне уделить достаточно времени.

Честно, я не знаю, что делать, и от этого мучаюсь. Ты меня встретишь? Ты молчишь, а я опять теряюсь в догадках, скажи что-нибудь. Не прячься, мы давно взрослые. Можем всё решать, открыто говорить. Ты ещё не уснула?

А: Ну какой ты непонятливый… Ты рядом, до мурашек внутри… Не могу я с закрытыми глазами тебя чувствовать и печатать.

Ю: А ты свои прекрасные глазки открой и печатай. Потом почувствуешь, когда спать пойдешь. Когда снова останешься одна в холодной постели, без того, кто тебя согрел бы в ночи.