Адалин Черно - Останься единственным

– Я просто, я… не знаю, Нин, почему смолчала. Не знала, как сообщать. Вообще, надеялась, что это неправда.

– Ты у врача была уже? На учет встала?

– Нет.

– Здрасте, приплыли, а как это? Там же анализы сдавать нужно, на гемоглобин, скрининги там всякие, да и вообще… УЗИ сделать. Ты ребеночка увидеть хочешь?

Слова Нинки вихрем проникают в сознание. Сразу же вину ощущаю перед еще не родившимся малышом. В попытках забыть случившееся я не подумала о его здоровье. О себе волновалась, а в больницу так ни разу и не сходила.

– Ни-и-и-ин, – снова слезы на глаза наворачиваются, как подумаю о том, чего не сделала. – Вот что я за дура-то такая?

– Почему дура-то сразу? Это ведь и завтра можно сделать, и послезавтра. Это быстро. У меня тетя работает в женской консультации, она тебя без очереди впихнет, если хочешь. Ну, или в частную клинику можно записаться, там тоже, думаю, быстро сделают. С твоими-то деньгами.

– Может, и нет никаких денег, – говорю. – Отец зол. Он в таком состоянии может не просто заблокировать – закрыть мои карты.

– Ну, к тетке пойдем. Там врачи первоклассные, посмотрят тебя, анализы возьмут, не переживай. Главное, не нервничай, это хуже, чем то, что ты не пошла в больницу.

– Ты так много знаешь. А я ничего почти.

– Говорю же – тетя у меня там работает. Я в свое время насмотрелась на беременных. Даже хотела идти учиться на акушера-гинеколога, но потом передумала.

– Ничего себе.

Об этом я не знала, что даже удивительно, учитывая, сколько лет мы с Нинкой дружим.

– В общем, я все организую. Завтра же к врачу пойдем, не раскисай, главное.

Мы обе замолкаем. Тишину нарушает лишь стрелка настенных часов, которые хозяйка квартиры категорически запретила снимать.

– А… – Нинка замолкает, но я и так прекрасно знаю, о чем именно она хочет спросить.

– Не знает.

– Ох… – только и выдает подруга.

– И не буду говорить.

– А папа? В курсе?

– Что я беременна – да. Кто отец ребенка – нет. Мы поэтому и поссорились. Он настойчиво спрашивал, я отказывалась рассказать. Он… он… аборт предложил сделать, раз такое дело.

– Сволочь, – резко выпаливает Нинка и тут же замолкает. – Прости.

– Это еще не все.

Я в подробностях рассказываю ей о разговоре с отцом. Каждый раз Нинка широко распахивает глаза и мотает головой. Вот такой у меня отец, да. Я и сама не знала до сегодняшнего дня, что он способен на такие слова. Надеюсь, это только слова, поступков не будет.

– А ты? Ты сама как думаешь?

– Двенадцать недель, Нин. Аборт делать поздно, да я и не думала о нем совсем. Сразу поняла, что рожать буду. Это ведь его ребенок, понимаешь? Частичка Багрова во мне.

Не хочу даже думать, как звучат мои слова. Мне кажется, что они похожи на бред одержимой, но я все равно их произношу. Я бесповоротно влюблена в Кирилла Багрова. Влюбилась давно, еще когда он приходил в наш дом с родителями. Взрослый, безумно красивый, серьезный и всегда собранный, он заставлял мое сердце биться чаще. Я долго училась за границей, а когда вернулась – едва ли не в первую вылазку в клуб встретила его за столиком. Могла ли я пройти мимо и не попробовать? Конечно, нет.

Он в ту же ночь стал моим первым мужчиной. Сразу после мы расстались, разумеется, но потом столкнулись в кафе, куда я устроилась на работу, и закрутилось. Я не надеялась на что-то серьезное, но вынести информацию о его женитьбе оказалось сложно. Долгие недели на Мальдивах я приходила в себя, боролась с постоянной тошнотой, пока не узнала о беременности. И вот… Багров ничего не знает, отец настаивает на аборте, а я… я ни за что не смогу навредить своему ребенку. Пусть он и зачат случайно, я уже его жду. Не могу иначе, ведь внутри меня не просто ребенок. Там малыш от Багрова. Его сын или дочка.

От раздумий отвлекает щелчок замка. Верка возвращается домой. Вихрем врывается вначале в коридор, а затем и на кухню. С улыбкой, счастливая, правда, как только нас видит – замирает. Вмиг становится серьезнее.

Приходится и ей все рассказать, правда, уже легче. То, что я не могу произнести, говорит Нинка. Верка только молча слушает. Не комментирует, пока мы с Ниной окончательно не замолкаем.

– А может, и нет никакого ребенка? – спрашивает. – Ты же только тест сделала, а они врут. У моей подруги вот…

– Ша, Рязанцева, – тут же затыкает ее Нинка, но уже поздно.

Эта мысль настойчивой хваткой просачивается в мои мысли, занимает там едва ли не главную позицию. Ни на секунду не отпускает.

– Не слушай ее. Тест ты сделала, месячных у тебя нет, – перечисляет Нинка. – Беременна, конечно.