Валентина Кострова - Стекло между нами

– Не ходи за мной!

Развернулась, замечая буквально перед носом капот внедорожника.

Сердце пропустило удар от неожиданности. Водитель пристально уставился на меня. От его взгляда побежали мурашки.

Возникло странное ощущение томления и волнения одновременно. Сегодня у меня эмоциональный хаос внутри.

– Насть!

Голос Виталика привел меня в чувство. Я перестала пялиться на водителя и обернулась к мужу, стоящему неподалеку. Меня раздирали противоречивые чувства. Мне хотелось кинуться к нему, услышать, что он разрулит все, решит проблемы. Сдерживала себя от этого порыва. Я должна Виталию объяснить своим поведением, что в семье эго нужно откладывать в сторону.

Дернулась к своей машине, спиной ощутила, как муж следует за мной.

– Настя! Настя! Стой! Ну куда ты сейчас поедешь? Малыш!

Мне хватило моральных сил не растаять от ласкового тона Виталика. Уверенная в решении, села за руль и успела резко стартануть до того, как муж распахнул переднюю дверцу.

Куда поехать? Все варианты, что приходили в голову, связаны с Виталиком. Мы везде были с ним вместе. Каждое место пропитано нами.

Не решив, куда податься, остановилась у выезда со двора. Бросила взгляд в зеркало заднего вида. Внедорожник, который меня чуть не сбил, занял мое место, где только что была припаркована машина. Жаль, нельзя место столбить за собой, чтобы потом мучительно долго не искать хоть какую-то нишу, куда можно втиснуться через пару часов.

Вспомнила взгляд водителя и свои мурашки. Странная реакция собственного тела на незнакомого мужчину поставила меня в тупик. Я не знала, как ее понимать.

Может, не стоит зацикливаться? Подумаешь, мурашки…

Во время парковки к новому дому я чуть не бортанул резвую дамочку.

Как таким права выдают?

Пока я примерялся к свободному месту, она влетела на него, не обращая внимания, что я тут корячусь и разворачиваюсь, чтобы припарковаться.

Зря корячился. Дамочка впихнула свой потрепанный драндулет в свободную дыру парковки, выскочила из-за руля, хлопнула дверью так, что та чудом удержалась и не отвалилась. Крутнула своей очень даже ничего попкой и скрылась в моем подъезде.

Значит, соседка.

Я цокнул языком, делая пометку найти ее и понаблюдать. Если у нее настолько старый драндулет, значит, сама накопила и купила. А он будет ломаться. Бедные барышни ничего не смыслят в автомобилях и автомастерских. Я вполне могу подкатить и помочь. А дальше…

Я мотнул головой, стряхивая посторонние мысли. Не о том думаю, проблем хватает и без соседки с аппетитной попкой.

Лучше вернуться к моим планам и поискать другое свободное место.

Квартира на двенадцатом этаже еще встречала эхом пустых помещений. Мы с дочерью только-только въехали, купили пару матрасов, разложив их в разные спальни. Необходимую кухонную утварь, чтобы сготовить холостяцкие пельмени и сосиски. И стиральную машинку. Она первая заняла свою законную нишу в большой ванной комнате.

При переезде я не пытался экономить на жилье.

Мы оставили вполне обжитой уголок в старом городе и рванули поближе к столице. Варьке еще предстояло доучиться, и я занимался переводом ее с нашего областного ВУЗа в столичный. После этого мне нужно будет вернуться к бизнесу.

Долю старого я продал партнеру, но совершенно не собирался уходить на покой. Для сорока лет рановато лежать на диване, плевать в потолок и планировать рыбалку. Во мне еще бурлил азарт и вызов – смогу ли я с нуля поставить бизнес рядом со столичными акулами?

Я был уверен в себе. Не жалел ни о чем. Лишь бы Варька, моя двадцатилетняя дуреха, забыла своего придурка-хахаля, из-за которого хотела броситься с моста.

Как сейчас помню свое бешенство. Я тогда готов был оторвать тому ублюдку башку. Хотел рвать и метать за Варьку!

Я растил ее с младенчества один, когда ее мать, редкостная тварь, решила, что слишком молода для семьи и детей, и свалила в закат с мимо проезжающим дальнобойщиком. Я еще некоторое время ждал, что опомнится, одумается, даст о себе знать… Захочет вернуться о дочери, в конце концов. Но нет. Она пропала с концами.

После развода я дал себе слово, что моя дочь никогда не почувствует себя в чем-то ущемленной. Что неполноценная семья на ней никак не отразится.

Спустя двадцать лет я не собирался терять свою дочь из-за какой-то там неудачной любви. Я готов был потерять обжитой дом, бизнес, друзей, связи, но не дочь!