Лорен Донер - Морн (ЛП)

— Да. Давно ты её потерял?

— Она была больна в течение долгого времени и медленно угасала. Она умерла год

назад, — Морн замолчал. Он держался в тени, поэтому Дана не могла разглядеть

выражение его лица. — Боль не отступает, и я чувствую злость.

— На неё, — догадалась она. — За то, что твоя женщина бросила тебя. Это нормально.

— Нет, — зарычал он. — Из-за людей она стала больной. Они испытывали на ней

лекарства, которые вредили её внутренним органам. Она не смогла восстановиться, даже с

помощью заживляющих препаратов — благодаря им ей удалось лишь дольше

продержаться. Она была мужественной и упорно боролась за жизнь, иначе умерла бы

раньше.

Дана догадалась, что это связано с «Мерсил Индастрис». Девушка прочитала об этой

фармацевтической компании достаточно, чтобы понять, какие ужасные вещи творили с

Новыми Видами, которых и создали специально в качестве подопытных для тестирования

экспериментальных препаратов.

— Те, кто сделал это с ней, надеюсь, они арестованы?

— Их поймали, — сказал Морн, опустив голову, — но мне от этого не легче. Я всё равно

злюсь.

— Это тоже нормально, и я не виню тебя за это. — Холодный ветер, казалось, продувал

одежду насквозь, и Дана обняла себя за талию, пытаясь согреться. — Мне кажется, ты

винишь себя в страданиях своей пары. Мой муж цеплялся за жизнь, невзирая на

испытываемую им боль, и не хотел оставлять меня одну. Думаю, он так упорно продолжал

бороться за каждый вздох, потому что знал, как я буду убита горем, когда он умрёт. Томми

был болен раком — болезнь поразила его печень, почки и лёгкие.

Мужчина слушал, не перебивая.

— Я чувствую себя виноватой, — продолжила Дана. — Мы оба знали, что ни одно из

предлагаемых лечений уже не поможет, и было бы гораздо проще, согласись он на

препараты, которые влекут за собой быструю и безболезненную смерть. Но никто из нас не

мог решиться на этот отчаянный поступок. Мы думали, что нельзя сдаваться, раз можешь

потерять самого любимого человека в мире.

— Моя пара много раз просила меня избавить её от страданий, но я не смог этого

сделать, — прохрипел Морн. — Я продолжал надеяться, что она поправится. Нас создали

выносливее людей, с ускоренной регенерацией. Моя пара не была слабой, но повреждений

оказалось слишком много, чтобы её тело сумело восстановиться.

17

— Мне очень жаль, Морн. Порой организм просто не выдерживает, и ведь все мы

смертны. Ты не хотел терять надежду. Так бывает, когда любишь кого-то. Старайся помнить

о том, как сильно она любила тебя и что даже самые сильные не всегда выживают, бросая

вызов смерти. Это полный отстой, и я не хочу врать о том, что боль скоро пройдёт. Она

останется и будет ослабевать ещё очень долго, но уже не будет столь терзающей, как сейчас.

Будто кто-то прокручивает нож, воткнутый прямо в сердце. Именно это я чувствовала после

смерти Томми.

— Ты замёрзла, — Новый Вид ухватился за низ своей рубашки и, сняв её через голову,

протянул Дане. В лунном свете можно было увидеть верхнюю часть тела Морна, поскольку

под рубашку он ничего не надел. У мужчины была широкая грудь и массивные бицепсы, а

белая повязка на руке создавала контраст с цветом его кожи. — Надень. Она длиннее, чем

то, что на тебе сейчас.

Дана замешкалась.

— Тебе будет холодно.

— Всё в порядке. Надевай.

Она колебалась лишь секунду, потому что не была такой же закалённой. Материал

рубашки был толще, чем у её халата, и всё ещё хранил тепло мужского тела. Дана надела её

через голову и потянула вниз. Морн оказался прав, рубашка была достаточно длинной,

чтобы скрыть ночную рубашку и халат.

— Спасибо. Скажи, если вдруг станет холодно, и я её верну.

— Я тоже ощущаю нож, о котором ты говоришь, — произнёс мужчина.

— Всё наладится. Ты должен постараться хоть частично отпустить свой гнев и чувство

вины. Я продолжала прятаться за ними, словно за щитом, от всего мира. Я нуждалась в них.

После смерти Томми люди стали смотреть на меня иначе. Я ненавидела все эти

перешёптывания и жалость. Потеряв мужа, из прежней Даны я превратилась в жалкое

существо.

— Другие жалеют меня, — признался Новый Вид.

— От этого только хуже. Поверь, я знаю и не жалею тебя. Ты пережил смерть пары. Это

делает тебя сильным. Некоторые люди избегают контактов с окружающими, отсиживаясь в

своих домах, откуда никогда не выходят. Они вообще перестают жить. Я не согласна с тем,