Алекс Мирез - Идеальные лжецы

– Прекрасно, – согласилась я, притворившись, что меня нисколько не пугает риск. – Ставлю одолжение.

Ох, я собиралась поиметь Эгана так, как еще никто до сих пор не имел, поскольку скорее Трамп спляшет танго с Обамой, чем я исполню хотя бы одно его желание.

– Сдаем заново, – распорядился Эган.

Сделали, как он сказал, хотя это был последний раунд, и в серьезной игре никто бы не допустил замен и глупых ставок.

Пока мне сдавали карты, у меня вспотели ладони. Да, я нервничала, что было сущей нелепостью. Прежде я играла очень много. Меня научила мама. В старших классах я всегда срывала банк, но в том-то и проблема, что я была уже не в школе. Я сидела напротив придурочного самозванца, провозгласившего себя верховным божеством элиты Тагуса, и страх проиграть все усиливался, поскольку тогда он выставит меня на посмешище. А ведь всего несколько секунд назад я не сомневалась, что выиграю.

Я не могла доставить ему такого удовольствия. Ради своего доброго имени не могла.

Адрик, Эган, третий игрок и я посмотрели свои карты. Я бросила на них лишь беглый взгляд и сразу спрятала. Постаралась, чтобы на моем лице не отразилось ни единой эмоции.

– Ну что ж… – пробормотал Эган, изучая свои карты.

По торжествующему блеску глаз я догадалась, что у него сильная рука. Спустя мгновение он подтвердил мое предположение, сделав то, что меня испугало: наклонившись вперед, Эган удвоил ставку. Теперь мы должны были ее уравнять. Сколько это получалось? Две тысячи?

Напряжение вокруг нас сгустилось, все молча наблюдали.

– Отвечаю, – ответил Адрик без колебаний, тоже удваивая ставку.

Третий юноша нервно оглянулся по сторонам. У него не осталось ничего. Совсем ничего. В портмоне, лежавшем на краю стола, отсвечивала только парочка золотых кредиток, которые, ясное дело, он не мог поставить на кон. Я решила, что он сбросит карты, но парень со смиренным вздохом принялся снимать с правой руки серебристые часы.

– Отвечаю, – сказал он, выкладывая часы на стол.

Затем в центре внимания оказалась я. Искоса я видела, что Адрик наблюдал за мной, но по выражению его лица мне не удалось понять, о чем он думал. Эган, напротив, источал самоуверенность. Он сверлил меня изучающим взглядом. Его глаза азартно сверкали, в них читались напор и веселье. Игра превращалась в его бенефис, не так ли?

Я поерзала на стуле, изобразив лукавую улыбку.

– Что еще я могу поставить? – спросила я.

Я представляла, насколько глупо прозвучали мои слова, но именно такого впечатления я и добивалась.

– Удиви меня. – Эган пожал плечами.

Зрители вокруг захихикали.

Я сделала вид, что задумалась.

– Как насчет… сюрприза? – Я прикинулась, будто эта мысль осенила меня только что. – Большого сюрприза.

– Это не по правилам, – насмешливо сказал он и благоразумно добавил: – Ставить можно только что-то ценное.

– Так и есть, – с энтузиазмом заверила я. – Клянусь, что мой сюрприз стоит семь тысяч долларов.

Я постаралась придать голосу побольше таинственности, намеренно подначивая Эгана. Получилось довольно фальшиво, но Эган купился. В серьезной игре ставки вроде моей не допускались, однако очевидно, что старший из братьев Кэш был амбициозен и не любил подчиняться правилам. К тому же здесь командовал он. Можно было бы поставить на кон и дохлых крыс, если бы ему так захотелось.

– Хорошо, ты ставишь сюрприз, – заключил он. – И я соглашаюсь только потому, что предвкушаю занимательное продолжение.

Вот так мы и подошли к финалу последнего раунда. Настала пора вскрывать карты.

Атмосфера, пронизанная нервозностью и томительным ожиданием, сгустилась настолько, что ее, казалось, можно было пощупать. Тот, кто имел на руках самую сильную комбинацию карт, выигрывал все, что лежало на столе. Если я не выиграю, мне придется как-то изворачиваться. Неизвестно, что им придет в голову попросить меня сделать в качестве одолжения.

Первым открыл карты юноша с часами. Тройка – три карты одного достоинства. С такой комбинацией он мог выиграть только у глупых новичков.

Затем настал черед Адрика. У него был фулл-хаус, то есть три карты равного достоинства и еще две карты одного ранга. Хорошие карты, они били тройку первого игрока, но окажутся ли они выше комбинации Эгана?

В волнении я поскребла под столом коленку, обтянутую джинсами.

Пришло время Эгану открывать свои карты. Несколько мгновений он в упор смотрел на меня с самодовольной ухмылкой. Я живо представила, что он пытался сказать: «Мне жаль, куколка, но сегодня тебя разденут до трусов». Меня тревожила и выводила из себя одна мысль о возможном проигрыше, серьезно.