Бекки Алберталли - Плюсы неразделенной любви

– Ты это с Миной до сих пор переписываешься? – спрашиваю я.

Кэсси улыбается.

– Не скажу.

Скажет. Обязательно. Если вам доводилось делить с кем-то материнскую утробу, секретов друг от друга у вас не бывает.

Естественно, в эту ночь я не могу уснуть. Часами пялюсь в потолок. Продолжаю прокручивать в голове вчерашнее – мозг отдыхать не хочет. Вот на меня косится Уилл – все пытается понять, кто же я такая. Вот синие пряди Оливии – они ярко сияют в лучах флуоресцентных ламп в метро. А вот и едва заметная улыбка Кэсси, которая появляется на ее лице каждый раз, когда гудит телефон.

Некоторые вечера буквально заряжены электричеством. Некоторые вечера меняют тебя навсегда. Мне кажется, что вчерашний был особенным, – но я не могу сказать почему.

Это странно.

Наконец меня клонит в сон. Кажется, проходит всего несколько секунд, прежде чем жужжит мой телефон.

Не спишь?

И смайлик. Это Кэсси.

Во рту ужасный привкус, глаза слиплись и болят. Видимо, так и должно быть. Вчера я умудрилась опьянеть, не выпив ни капли. Теперь у меня безалкогольное похмелье.

Смотрю на экран.

Телефон вибрирует еще раз.

МОЛЛИ, ВСТАВАЙ!!! СЕГОДНЯ ЖЕ ТВОЙ ПЕРВЫЙ РАБОЧИЙ ДЕНЬ!!!

Отвечаю:

Бегу!

И добавляю сонное эмодзи.

Она отвечает жутким бодрым эмодзи с выпученными глазами.

Я отправляю в ответ нахмурившуюся мордочку. Мою голову придавливает к подушке. Тело весит миллион фунтов. Но я заставляю себя встать и натянуть леггинсы и платье от ModCloth с оборками. И принять таблетку. Я уже четыре года на золофте [5] Антидепрессант. . Раньше в школьной столовой у меня случались панические атаки.

Долгая история.

В общем, я выхожу в коридор и чувствую запах масла и бекона. Мы из тех евреев, что едят бекон.

– Неужели это наш юный профессионал? – улыбается Патти.

Патти – одна из моих мам – выскакивает из кухни в безразмерной батиковой тунике.

– Вот, неси к столу, – говорит она и передает мне тарелку с горой оладий.

– Ладно…

– Котик, ты вся зеленая. Все хорошо?

– Да… – Я смотрю на оладьи. – Что ты пыталась испечь?

– Сердечки, – отвечает Патти.

У нее мука на подбородке.

– А-а-а-а.

– Кажется, больше похоже на пенисы.

– Угу.

– И мошонки, – добавляет она.

– Очень аппетитно, мам.

Это далеко не первый раз, когда она употребляет слово «мошонка» в отношении еды. Патти – акушерка, так что я привыкла слышать от нее подобное. Однажды она всю дорогу до торгового центра объясняла нам с Кэсси, что такое «собачья помада» (это возбужденный пенис пса). Короче, об анатомии Патти знает немало.

К слову, советоваться насчет помады мы с ней уже никогда не будем.

– Оставь братику попробовать, – просит Патти.

– Ксав любит мошонки, – киваю я.

Она поднимает бровь и забирает у меня тарелку.

Я заглядываю в столовую. Все уже проснулись. Естественно. Надин работает учителем, а потому даже летом встает, как она выражается, «с рассветом на заднице». Или «жопе», тут как придется. Ксавье тоже встает с рассветом на пятой точке – такой уж он ребенок.

– Не вздумай! – говорит Надин, грозно глядя на него.

А Ксавье расплывается в широкой улыбке и произносит, сидя на своем стульчике:

– Момо.

Это значит «Молли».

В двух словах: чтобы зачать нас с Кэсси, Патти обратилась в банк спермы. А два года назад Надин использовала сперму того же донора, чтобы зачать Ксавье. Посторонним нелегко переварить эту информацию. Некоторые любят сообщать мне, что технически Ксавье мой брат лишь по отцу. Эти же люди просвещают меня насчет того, что на самом деле мы с Эбби не двоюродные сестры. А Надин – не моя настоящая мать. Уверена, что если бы Надин, Эбби и Ксавье были белыми, никто бы это под сомнение не ставил.

Надо ли говорить, что я ненавижу таких умников?

Ксавье бросает кусочек банана на пол и хнычет.

– Все, чувак, – говорит ему Надин, – банана больше нет. Потрачено.

– Ты хоть знаешь, что это значит? – спрашивает сидящая напротив Кэсси.

– Я знаю куда больше, чем ты думаешь, – ухмыляется Надин. Ксавье блеет, словно козленок, и Надин целует его в лоб. – Эй, спокойно, Ксэйвор Ксэв.

Ксэйвор Ксэв, как Флэйвор Флэв [6] Американский рэпер, участник группы Public Enemy. . В этом вся Надин.

В столовую заходит Патти. У нее в руках тарелка с беконом, прикрытым бумажным полотенцем.

– Надеюсь, ты готова, – говорит она Кэсси.

Любовь Кэсси к бекону широко и печально известна.

Однако сейчас она откидывается на спинку стула и улыбается: