Алекс Хант - Ручной котик для чудовища

– Ну, теперь ее перегнали. Корма зашла на второй этаж «Эль Пабло».

Представил данный вид, сжал телефон в руках, до скрипа.

Твою же мать! Твою же гребанную мать!

И это накануне открытия отеля!

Да я же планировал сразу после официального приема всю городскую элиту сопроводить на званный ужин! В «Эль Пабло»!

И только для того, чтобы чиновники не сразу погружались в работу подпольного казино, которое откроет свои двери также завтрашней ночью!

Какого хрена?!

Пытался дышать ровно, сдержать себя… но все равно в сердцах кинул дорогой смартфон об асфальт, разбивая его вдребезги.

Вернулся в клуб.

– Аристарх, будь другом, одолжи телефон. Мой вышел из строя.

Бестужев оценивающе посмотрел на расширившиеся в бешенстве зрачки, наверняка вздувшиеся вены на моей шее, после чего передал телефон, предварительно сняв блокировку.

Набрал номер, который знал наизусть.

– Зайцев, чтобы через десять минут был с водителем перед «Горькой Бочкой». И пошли кого-то в «Эль Пабло».

– Понял.

Голос у секретаря был сонный, я поднял его с постели.

Ну ничего, пусть просыпается и начинает работу!

Сегодня нам спать не придется.

Передал телефон обратно деловому партнеру. Аристарх, молчаливо предалагая мне очередной стакан с виски, заметил:

– Не бережешь ты своих пацанов, Георг.

– Они получают за ненормированный рабочий график достаточную компенсацию.

– Что-то произошло? Нужна помощь? – седовласый мужчина участливо наклонился вперед.

Сразу отказываться от привлекательного предложения не хотелось. Здесь у него было больше связей. Но и должником Бестужева становиться тоже.

– Я сперва проверю сам, а после, если потребуется, я буду знать, что могу обратиться к тебе.

Аристарх кивнул, принимая правила.

Игры в нашем мире очень тонкие. И обязывающие вести себя соответствующе.

Яхта протаранила ресторан не на полной скорости, но от этого легче не становилось.

Эта блондинка, что сейчас смотрела на меня глазами, полными слез, жалости не вызывала.

Знала ведь девочка, на что подписывалась. Знала. Мой менеджер передал данные на глупышку – восемнадцать лет праздновала. И свою подпись под договором, в котором она обязалась вернуть собственность в том виде, в котором арендовала, ставила.

И что же получается? Не смогла. Ну, зато отпраздновала знатно. Практически с исками фейерверков.

Яркое, запоминающееся событие получилось. Такое, что она во век не расплатится.

И ведь ее друзья улетучились так быстро, оставив ее одну-одинешеньку, что становилось грустно от понимания, что молодежь сейчас уже в таком возрасте готова идти по головам друг друга.

Но, с другой стороны… разве я был не таким?

Таким. Готовым перешагивать через хладные трупы менее успешных. Топил фирмы, поглощал, подкупал, запугивал… да многое я делал в своей жизни.

И теперь на порог взрослых лет пришла она, сероглазая дрожащая крошка.

Ирина Федоровна Котова.

Я ждал.

Выжидал момента, когда истерика у девушки закончится, слова Вениамина, пусть бьющие наотмашь, но достающие до самого нутра, попадут в цель… и она начнет отвечать что-то вразумительное.

Вразумительным оказался… сюрприз.

В виде взъерошенного шатена, что заслонил широкими плечами девушку.

Острый подбородок, темные брови, сейчас сведенные вместе, отчего между ними появилась глубокая полоса. Нос с небольшой горбинкой, возможно, ранее был сломан, щетина, покрывающая нижнюю половину лица, плотно сжатые губы. И глаза. Удивительно живые, бросающие вызов горящие глаза, которые в предрассветных сумерках казались практически черными.

Малец взял слово. Решил быть голосом обезумевшей от страха блондинки.

Представился ее братом.

Как интересно…

Наблюдал за ним, пока Вениамин пытался донести, что теперь их существование будет направлено на выплату долга.

Светлые джинсы свободно сидели на стройных ногах, чего не скажешь о футболке – та облепила грудь практически как вторая кожа.

Смелый защитник оказался даже более фактурным, чем Веня. Хотя модельная худоба Зайчика мне нравилась.

Здесь же… экспонат представлял собой этакий дикий набор: готовый сорваться в прыжке тигр.

Затаенная мощь, сжатая в пружину. И желающая выплеснуть свой потенциал… на нас.

Однако он держал себя в руках.

Я видел, как ходили ходуном желваки на впалых щеках, как остро очерчивали скулы.

Красивые. Если добавить к этой небрежности чуть-чуть лоска, сможет встать в один ряд с Веней.