Леонид Левинзон - Мужчины и женщины

– Добрый вечер! – нежно сказал он.

– Добрый…

– Я хочу рассказать вам об истине…

– Не надо.

Но незнакомца было не остановить. Протянув к Игорю руки, он заговорил:

– Распахните в своём сердце новизну, ибо время взыскать Господа, чтобы Он, когда придёт, дождём пролил на вас правду. Почему вы не желаете пробуждения? Если бы Господь спросил сейчас еле слышным голосом с небес: «Хочешь ли ты пробуждения?» – что бы вы ответили, Фома неверующий? Осмелились бы говорить с Богом?

Игорь затряс головой. Слова миссионера сливались в сплошной гул.

– Всё! – крикнул. – Хватит! Уходите!

Но тот и не думал останавливаться.

– У вас есть долг! – причитал он. – Грешник, вы ничего не слышите! Не слышите проповедь истины! Бог милостив, однако это не означает, что Он всё время будет прощать!

– Ах ты, гад! – мрачно сказал Игорь. – Значит, не хочешь уходить?

Незваный пастырь торжественно поднял руку:

– И хоть Бог уже принял смерть Иисуса как заместительную жертву, но тем не менее закон будет использован во всей своей силе против эгоизма и враждебности грешников! Покайтесь пока не поздно!

Игорь демонстративно уставился на мокрый тротуар.

– Так или иначе, мы все придем к Христу распятому! Поймём, что это распятие означает для нас. Увидим истину! Но ты вместо этого проводишь свои дни в праздности!

– Что-что?

– Грешник, ты проводишь свои дни в праздности! – запальчиво повторил миссионер.

– Значит, в праздности? – Игоря захлестнула дикая злоба. – Я тут стою, рискую жизнью за шестнадцать шекелей, чтобы ты, сука, остался жив, и я ещё грешник?!

Миссионер, почувствовав недоброе, опасливо замолчал и потянулся за своими книжками к столу, куда успел их положить. Но Игорь не дал забрать. Отбросив его руку, он сграбастал брошюры и принялся рвать. Миссионер помянул адские муки. Игорь заорал что-то нечленораздельное, схватил металлоискатель и замахнулся. Миссионер в ужасе отпрыгнул и опрометью бросился под дождь. По пути поскользнулся и упал, но тут же поднялся и опять побежал.

Игорь захохотал, как безумный. Напряжение схлынуло, и в этот миг раздался ужасающий грохот. Тут же по рации понеслось:

– Теракт, теракт, теракт!

Когда через полчаса его сменили, дождь кончился. На ближайшей улице стояло несколько «скорых», мерно вращались их красные маяки, выли сирены, суетились люди. Пахло гарью.

Но Игорь сразу качнулся вбок от всего этого ужаса, огибая место происшествия по далёкой дуге. На сегодня он больше ничего не желал знать. Миновал длинную череду допоздна работающих овощных магазинов, с выкаченными к тротуару прилавками и сладковато-кислым запахом подгнивших фруктов. Свернул на маленькую тёмную улочку и, увидев мигающие разноцветные лампочки на одном из домов – стабильный признак продажной весёлой жизни, остановился.

Игорь уже давно был один, и его, конечно, тянуло к женщине. Он всё колебался, упрямо избегая платных удовольствий. Но после такого дикого дня наконец решился.

Поднялся по ступенькам, постоял несколько минут перед явно недавно врезанной массивной дверью с глазком посередине, прочитал издевательскую надпись: «Клуб здоровья», поднял руку и опустил.

«Нет, не сегодня. Устал слишком, толку не будет».

В это время раздался мелодичный звон, дверь неожиданно распахнулась, и оттуда, чуть не столкнувшись с ним, вышли двое.

Игорь поморщился.

Но за ними показалась девушка, в руке державшая небольшой мешок с мусором. Увидев Игоря, она посторонилась и дружелюбно пригласила:

– Что стоишь, заходи!

Игорь зашёл.

Зайдя внутрь, Игорь через маленький коридорчик попал в большую, очень розовую комнату с фотографиями целующихся пар на стенах. В глаза сразу бросились сидящие на диванах полуголые девушки, все как одна немедленно уставившиеся на седого, коротко подстриженного Игоря с измученным лицом. Пахло чем-то приторным.

– Проходи, не бойся, – хихикнула сзади пригласившая его девушка.

Её подружки дружно рассмеялись. Игорь, покраснев, сделал шаг и огляделся. Справа стояли ещё два дивана. На одном из них, теснясь плечами и перешёптываясь, сидели сразу четверо арабских юнцов, второй диван был пуст. Игорь сел на него.

Слева от входа стоял низенький барьер, похожий на канцелярский, из-за которого посматривала пожилая, с сильно накрашенным лицом женщина, видимо, хозяйка.

– Может, чай? – спросила она.

Из-за ярких румян и мелких пепельных завитков волос она была похожа на постаревшую злую куклу. Глаза у куклы смотрели цепко и уже оценили чёрную рабочую куртку Игоря, дешёвые джинсы, седину и широкие в запястьях руки, которые он сунул в карманы.